Фрески старого храма

– Мужик сказал, мужик сделал! – твёрдо ответил Иван.

– Вжик, вжик и снова мужик?

– И прекрати мне на это намякивать! Не было ничего! Понятно? Н е б ы л о!

– Хотелось бы надеяться, да верится с трудом. До первой пьянки с дружками.

– И дружков тоже больше нет!

– Поживём – увидим…

Парный сонет

Вера всегда была некрасивой девчонкой и прекрасно об этом знала, если до школы она ещё питала какие-то иллюзии по этому поводу, то в школе они полностью отпали. Так и росла этакой серенькой мышкой, гадким утёнком… Она была бы альбиносом, если бы не чёрные, как смоль, волосы и тёмно-карие глаза. Как так получилось, что, в общем-то, на миловидном личике напрочь отсутствовали и ресницы, и брови?.. Точнее, они были, но из прозрачных волосков. Даже веснушки ярко проявлялись на её щеках только в момент сильнейшего гнева, а так никто и не подозревал, что они у неё есть. Одевалась она тоже довольно скромно и, буднично, донашивая платья, кофточки, колготки и туфли, а иногда и пальто за своими старшими сёстрами, чуть ли не до конца окончания учёбы в техникуме.

С мальчишками дружить не получалось. В школе ей жилось спокойно, её попросту не замечали. Ей никогда не подкладывали кнопок на сиденье, никто не дёргал за туго сплетённую косу, и даже домашку никто никогда не просил списать, а училась она без троек. В техникуме и вовсе с парнями было плохо, на курсе тридцать девчонок и трое парней.

Вместе с тем, что ей присылали родители, стипендии едва-едва хватало на прожитьё, так что ни о какой косметике даже мысли не возникало. Как-то раз, на втором курсе, девчонки накрасили её на Новый год и были так неприятно поражены её преображением, что более этот эксперимент не повторяли, дабы избежать ненужной им конкуренции.

Вера, видевшая своё отражение в зеркале, именно в тот вечер про себя решила, что будет самой замечательной женой для того, кто примет её такой, какая она есть – ненакрашенной, без косметики. Но далеко не все обещания, данные в ранней юности, мы исполняем потом – плохо ли это или хорошо? Да ни плохо это и ни хорошо, как уж есть, так и есть…

По окончании техникума Вера попала на хим. завод в маленький заштатный городок Среднего Урала, инженером ОТК, и шёл ей тогда уже девятнадцатый год. Но и здесь, несмотря на довольно небольшое женское народонаселение, вниманием у мужчин она не пользовалась.

***

Возвращаться обратно домой, в деревню, после срочной службы, у Димки, не было никакого желания, хотя председатель совхоза несколько раз ему писал, особенно в последние полгода, сулил золотые горы, но в эти сказки «большого дяди» он давно уже не верил. Узнав, что на ДОКе молодым дают общежитие, он и устроился в райцентре, не доехав до дома.

Обещали комнату, а дали койко-место, и определили учеником в комплексную бригаду на конвейер. Из-за того, что больше половины бригады любило, что называется, заложить за воротник, Димку гоняли от станка к станку по всему конвейеру. Полгода он проходил в учениках, зато освоил все станки и стал единственным многостаночником на всём ДОКе, знал всю цепочку от «А» до «Я» и работал хорошо без брака. Стали появляться дополнительные деньги, и он начал раз в два месяца отправлять половину зарплаты домой матери, помогая ей поднимать младшую сестрёнку, – та уже заканчивала восьмой класс, и одной материнской зарплаты на её «хотелки» уже не хватало.

Как-то в один из простоев конвейера, сидя в курилке, Димка спросил у мастера цеха, сколько можно было бы заработать, если бы бригада работала без простоев. Тот, недолго думая, ответил:

– Чисто теоретически – рублей триста – триста пятьдесят могли бы, но практически это невозможно. Я три года здесь мастером проработал, и не было ещё ни одной смены, чтобы конвейер не простаивал часа два-три за смену.

Тогда Димка обратился ко всем присутствующим:

– Есть желающие столько зарабатывать? его подняли насмех.

– Ну, коли так, потом не говорите, что я вам не предлагал. Я буду собирать свою бригаду.

– Да кто тебе даст-то, сопляк?..

– Лучше скажите, что этому помешает? Я сюда зарабатывать прихожу, а не на танцы. Так что пока – милости просим, но предупреждаю – за пьянку буду выгонять из бригады с треском.

– Поживём – увидим…

Из курилки Димка отправился к наладчикам. Открыто смеяться над ним никто не стал, просто объяснили суть дела.

– Ты пойми, чудак-человек, – это у вас сделка, а у нас почасовая. Мы на вас никак не завязаны.

– Да мне плевать, какая у вас система оплаты, но тот, кто войдёт в бригаду, премию будет получать не за то, что он полсмены провозился с одной гайкой, а за минимальный простой. Не будет стоять бригада, получите сто процентов. И это не мастер решать будет, а сама бригада.

– Не дадут…

– Дадут, – уверенно ответил Димка.

– Сломают тебя, паря, как два пальца об асфальт.

– На мне быстрей сломаются, я им под это дело политику подведу, они нам ещё и помогать будут.

– Это как это? – удивились мужики.

– Придётся обозваться ударной бригадой соц.труда.

– У этого получится, – заверил самый возрастной из присутствующих, Василий Петрович. Скольких же возьмёшь из желающих?