Фрида

Барби знала, что это значит: дедушка будет раздавать монеты нищим или помогать беднякам перевезти их скудные пожитки в работный дом. А когда они вернутся, бабушка станет расспрашивать о том, что они видели.

– Это отучит вас задирать нос, – скажет она, подняв глаза к небесам. – Может, ваша мать и родилась с серебряной ложкой во рту, а вы – такие же, как все, не забывайте.

Глава 45 Фрида

Как только поезд тронулся, легкий ветерок разогнал горячий спертый воздух. Стало прохладнее, запахло травой и свежевспаханной землей. Пассажиры перестали обмахиваться газетами и вернули в карманы носовые платки. Фрида ждала, что Лоренцо опять начнет расспрашивать об Эрнесте.

Вместо этого он уставился на нее так пристально, словно хотел запомнить каждую черточку, каждую веснушку, каждую ямочку, контуры губ и щек, все до последней мелочи. Обычно Фриде нравилось, что Лоренцо на нее смотрит, а сейчас почему-то раздражало. Она подумала о льве, который облизывает и разрывает каждый клочок плоти, сухожилий и костного мозга, прежде чем безжалостно вгрызться в кости.

Она растянула губы, оскалила зубы и изобразила львиный рык.

– Ты как лев, Лоренцо. Глаза так и горят!

Пассажиры украдкой косились на ее безымянный палец, прислушивались к ее немецкому акценту и удивлялись, почему хорошо одетая женщина средних лет так интимно ведет себя с молодым человеком в дешевой, плохо сидящей одежде, с потертым картонным чемоданчиком.

– А где ты смотрела в глаза льву?

– В зоопарке. Когда он ест, то не думает ни о чем, кроме еды. А я всегда думаю обо всем вместе.

– И о чем же думает сейчас моя прекрасная баронесса?

– Обо всяких скучных делах. Отдать в стирку шторы. Ответить на приглашения и письма. Штопка носков, список покупок: чернила для Эрнеста, подарки на день рождения, новая расческа для девочек.

Она вздохнула и помахала руками, точно хотела рассеять эти унылые мысли по всему купе, передать подслушивающим пассажирам, умирающим от любопытства.

– Скажи, что ты чувствуешь.

Он впился в нее бесхитростным взглядом голубых глаз, и вновь возникло щекочущее чувство, будто ее раскрыли, как плод смоковницы. Неужели Лоренцо на самом деле способен заглянуть ей в душу и знает, что произошло накануне между ней и Эрнестом? Нет, исключено… Так что она чувствует, если забыть о пошатнувшемся семейном очаге? «Я как птица, стремительно пикирующая птица. Ныряющая в воду». Вновь выплыло непрошеное воспоминание: барон бросает ее вниз головой в мутное озеро. Сколько ей было? Лет семь? Стремительное движение воздуха. Голова врезается в озерную гладь, тело пронзает илистую воду. Страх и в то же время восторг. И – блестящая вспышка света, когда она, задыхаясь, вынырнула на поверхность.

– Я хочу знать о тебе все. Мысли, что приходят тебе в голову, чувства, которые бушуют в твоем сердце, все-все.

– Зачем?

– Чтобы понять, какая ты. Не только что ты чувствуешь или думаешь, а кто ты на самом деле. Глубоко в душе.

Фрида приблизила губы к уху Лоренцо и зашептала:

– Я тебе расскажу. Начну с моих мыслей. Прямо сейчас я думаю о святоше напротив, которая пялится на нас, делая вид, что читает Библию. Еще я думаю, что по горло сыта Англией, ее мелочностью и злобностью. А еще я хочу ласкать твое тело – на мой взгляд, слишком худое. Поэтому я думаю, что в Меце заставлю тебя есть настоящую немецкую еду. Кровяную колбасу, имбирные пряники и сливочный суп.

– А еще?

Фрида наклонилась еще ближе, почувствовала его теплое дыхание и свежий запах пены для бритья от щек.

– Надеюсь, Монти хорошо поел сегодня. Думаю, как сильно тебя люблю, и не знаю, что сказать родителям. И не помнется ли в дороге моя шляпка для папиного торжества, и сможет ли Элизабет одолжить мне какое-нибудь платье.

– По крайней мере, тебе не нужно больше думать об Уикли. Теперь он далеко, вместе со своими чернилами, носками и шторами.

Лоренцо взял ее за руки. Она увидела россыпь веснушек у него на запястьях и голубые вены под бледной кожей. Но перед глазами тут же встало серьезное лицо Монти. У сына на носу и на щеках тоже постоянно выскакивали веснушки. Напоминает ли ему миссис Бэббит о необходимости надевать шляпу?

– Ты ему сказала, Королева пчел?

Лоренцо так сильно сжал ее руки, что его острые ногти впились в ладони.

– Ты помнишь, что мы должны расстаться на вокзале в Меце?

Взгляд Фриды скользнул по паутине вен на запястьях и потертым манжетам рубашки. Уплывшее в сторону лицо Монти сменила постная физиономия Эрнеста. Открытый рот, бледные десны, тщательно почищенные зубы… «Когда я увезу тебя в Кембридж, все наладится, а сейчас я должен продолжать работу».

– Почему? Мы ведь договорились, что будем как муж и жена.

– Нет, ни о чем мы не договорились!

Она отняла руки и сложила их на коленях. Поезд мчался вперед, дребезжали под вагоном железнодорожные шпалы. За окном проносились поля, фермы и леса, и голубое небо давило на горизонт, сплющивая его в тонкую рваную линию.