Фридрих Барбаросса

Так и сделал, дядя Язомирготт получил Австрию, на которую не мог претендовать ни один германский король или император и которую можно было передавать в наследство даже по женской линии. Таким образом, 17 сентября 1156 года Генрих II Бабенберг, он же Язомирготт, в присутствии многих свидетелей передал мне семь знамен, символизировавших собой власть над Баварским герцогством, которые я тут же с величайшей радостью вручил Генриху Льву. После чего кузен, разумеется, это было оговорено заранее, оставил у себя пять из них, а два, относившихся к Австрии, с поклоном вернул мне, чтобы я пожаловал их новому герцогу Австрии и его супруге Феодоре. Так были примирены между собой Вельфы и Бабенберги!

Итак, наконец-то я выполнил обещания, данные перед коронацией, но теперь у меня в Империи образовалась Австрия с ее наследственной монархией — государство в государстве — и Генрих Лев с его двойным герцогством. Одно нарушение закона на другом. Уверен, что князья не подняли бунт только потому, что им всего не рассказывали. Зато обошлись без крови, в придачу лютые враги сделались друзьями и союзниками. Теперь оставалось каким-то образом прибрать к рукам оставшиеся итальянские земли, сделав свое формальное право на них правом реальным.

— А я давеча разговаривала с канцлером, он мне певца одного привез, так я их обоих за стол усадила и дядю твоего Оттона[87], который историю твоей жизни затеял писать, он как раз у меня в ту пору был, — старается увлечь меня разговором Беатриса, — так знаешь, что самое смешное? Оказывается аббат Вибальд давно уже, еще до итальянского похода, выманил у Райнальда какие-то редкие книги да так и не отдал. Канцлер в присутствии нас всех брякнул, что удавит при случае этого вора Вибальда или яд ему подсыплет. Представляешь?

— Какие страсти! — я обнял жену за плечи, невольно замечая, что со дня нашей свадьбы она немного подросла.

— Ага. Самое смешное, что Вибальд сначала говорил, де книги хранятся у него в библиотеке, потом, будто бы он их папе в Рим послал посмотреть, а тот их того… зачитал. Когда же канцлер к нему в третий раз, с войском, пришел да монастырь, где в то время проживал Вибальд, осадил и книги назад потребовал, тот и вовсе заявил, будто бы все эти книги были сперва из папской библиотеки похищены, а потом им возвращены. Так что и спрашивать не с него надо. А теперь и вовсе старается с Райнальдом не встречаться.

Глава 29 Малый совет

— Что такое Италия — богатая страна, на золото которой в Германии регулярно устраиваются мятежи. Вывод, — Райнальд Дассель лукаво подмигивает членам малого совета, собравшимся в королевской библиотеке Аахена, — должно быть, золотишко у них того, лишнее…

В зале смех и бряцанье оружием.

— А теперь ответьте на вопрос, кто есть присутствующий здесь наш друг и сюзерен на все времена Фридрих? Император. Правильно! Италия — часть Империи? Часть. А раз Италия — часть Империи, стало быть, итальянские деньги — имперские деньги. А кто должен распоряжаться деньгами Империи? Правильно, император. Но если бы Фридрих получал эти деньги, он бы отдал их князьям, которые занялись бы укреплением крепостей, постройкой монастырей и церквей — словом, употребили с пользой. Он ни за что на свете не потратил бы их на организацию беспорядков в собственной Империи. А как называются люди, присвоившие себе чужие деньги? Правильно, воры. Вот и получается, что воры отправляют его — имперские деньги на организацию беспорядков в его же Империи. В нашей Империи, господа!

Хороший оратор Раймонд, слушаешь его, душа радуется, я у него многому уже научился. Честно скажу, фраза: «С тех пор как Господь передал в наши руки власть над Римом и миром, нашей высочайшей обязанностью является попечительство о Священной империи и о Божьем царстве!» — из моего письма князьям. До последней буквы написано им. Иными словами, если мы обязаны попечительствовать о Священной империи и о Божьем царстве, стало быть, и над папой римским, и над непрестанно наглеющем Миланом, над всеми, кто в этой самой Империи проживают.

— Ничто в Империи не должно делаться без соизволения на то императора, который хозяин в своем доме, — разговаривая с нашими господами, Райнальду приходится делать большие паузы, растолковывая самым толстокожим что да как. — Только император может приказать снести с лица земли город или построить его заново. А вот Милан воспользовался отсутствием императора в Италии и возродил Тортону.

— Ну и что? — откровенно изумляется дядя Оттон. — Город ведь — хорошее дело, будет налоги платить. — При Оттоне-летописце на всех советах, даже на малом, не менее двух писарей. Всерьез взялся грамотей Оттон, за писание истории моего царствования.

— А как же престиж государя? — возмущается Райнальд. — Кроме того, по нашим сведениям, миланцы принудили Кремону заключить с ними перемирие, после чего они уже вместе тиранят Комо и Лоди!

В зале недовольный ропот.

— Если мы стерпим, позволив наглецам и дальше подрывать авторитет императора, и не накажем Милан, итальянцы будут нам в лицо плевать.