Фридрих Барбаросса

Между тем при французском дворе крепло убеждение, что Людовик VII принял решение не поддерживать Александра. Папа начинал оценивать собственное положение как угрожающее. Узнав, что Людовик будто бы обязался совместно с императором созвать церковный собор, на котором обязаны присутствовать оба папы, Александр не смог усидеть в Монпелье. Не дожидаясь ответа на свое срочное послание к Людовику, в коем он просил назначить ему место и время аудиенции, папа выехал навстречу королю. По дороге ему сообщили, что Людовик во исполнение какого-то таинственного соглашения с императором направляется на бургундско-германскую границу. Архиепископ Реймсский посоветовал Александру ждать короля в Клермоне, куда тот должен был прибыть. Однако Людовик неожиданно изменил свой маршрут, и папа понапрасну прождал его два дня, после чего, позабыв о своем апостолическом достоинстве, мучимый тревожными предчувствиями, бросился на поиски короля. Наконец он застал его, удивленного неожиданной встречей, в одном из цистерцианских монастырей близ Клюни.

То, что Александр услышал из уст самого короля, послужило для него сигналом большой беды. Он узнал, что граф Генрих де Труа за последние месяцы неоднократно приезжал в Павию, дабы в личных беседах с императором и его канцлером объяснить, как лучше всего склонить Людовика VII к признанию папы Виктора IV. Правда, его предложения на первых порах казались немцам чистой фантазией, ради которой не стоило отвлекаться от решения более важных и насущных проблем. Конечно, этот любезный господин еще может оказать полезные услуги, рассуждали они, однако в данный момент его оптимизм не внушал доверия. После, как они говорили, «бегства Роланда» отпала необходимость в предполагавшемся ранее походе в Рим (какой смысл было в четвертый раз повторять принятые в Павии решения?), так что Фридрих всю свою энергию употребил на упрочение собственной власти в Северной Италии. Вместе с тем, в результате кровавых восстаний сицилийских баронов против тиранического правления их короля Вильгельма I, прозванного Злым, появилась замечательная возможность наконец-то осуществить отложенное семь лет назад завоевание Сицилийского королевства. И Фридрих начал готовиться к войне.

При его дворе развернулась небывалая активность. Помимо приема делегаций ломбардских городов, которые теперь все без исключения присягнули ему на верность, император был полностью поглощен начавшимися переговорами с Пизой. Целью было добиться от нее признания императорского верховенства и, что еще важнее, предоставления большого флота для ведения войны против Сицилии. При этом не хотели отказываться и от содействия Генуи. Надлежало решить почти неразрешимую задачу: обе эти морские торговые державы враждовали друг с другом — следовательно, надо было их мирить. Генуя к тому же продолжала выказывать свою неприязнь к императору. Фридрих, не без участия своих советников, нашел хитроумное решение, пообещав пизанцам поддержку в их намечавшейся войне против Генуи и огромные торговые привилегии на Сицилии, которую предполагалось завоевать с их помощью. Узнав об этом, генуэзцы сочли за благо позабыть о своей враждебности к покорителю Милана и поспешили направить посольство в Павию. В результате трудных переговоров дипломатам Райнальда наконец удалось примирить оба города, после чего и Генуе были обещаны значительные привилегии в Сицилийском королевстве.

Граф де Труа, на глазах у которого свершались эти государственные дела, находился под глубоким впечатлением. Увиденное подействовало на знатного француза столь сильно, что он дал понять императору о своем намерении стать его ленником со всеми бургундскими владениями и, соответственно, отказаться от сюзеренитета Людовика VII, если тот будет упорствовать в своем непризнании папы Виктора IV. Фридрих решил, что это могло бы стать неплохим средством давления на французского короля. Любезному графу он ответил, что будет вести с ним переговоры о признании Францией «императорского папы» лишь после того, как тот предоставит ему письменные полномочия от Людовика VII на заключение от имени Французского королевства соглашений, обязательных для исполнения обеими сторонами. Генрих де Труа пообещал сделать все зависящее от него и отбыл. При императорском дворе не надеялись на его скорое возвращение.

Тем временем Пиза и Генуя закончили снаряжение своих флотов. Военные отряды ломбардских городов ждали мобилизационных предписаний для отправки на войну против Сицилии. Были отданы распоряжения собирать рыцарские ополчения в Германии. Все пребывали в уверенности, что император, посетивший Равенну, двинется оттуда прямиком в южном направлении. Но вместо этого Фридрих, вопреки всем ожиданиям, опять появился в Павии, куда прибыл граф де Труа с полномочиями на ведение официальных переговоров.