Фридрих Барбаросса

Так Райнальд завершал своими неустанными трудами вовлечение Центральной Италии в сферу имперского влияния, не упуская при этом из виду и подготовку к войне против Сицилии. Геную и Пизу, на которые легло основное бремя по формированию военного флота, постоянно поторапливали. Определение численности ополчения от местных феодалов возлагалось на подеста, которые действовали по единой разнарядке. Все честолюбие Райнальда было направлено на то, чтобы за год, который был в его распоряжении до прибытия Барбароссы, сколотить «имперскую Италию» от Альп до Рима и от моря до моря. Готовившаяся со всей тщательностью война против Сицилии должна была начаться не позднее весны 1164 года, увенчав собою воссоединение всего полуострова под скипетром Священной Римской империи. Пусть после этого «малые короли провинций» носятся со своим Александром. Императору и дела до этого не будет, когда Рим и могила Святого Петра окажутся в его владении, а его сторонники впредь будут восходить на Святой престол в качестве «епископов Рима». Гордый и довольный собой покидал Райнальд свою тосканскую резиденцию в Сан-Миниато, направляясь навстречу императору.

В Лоди, где Барбаросса сделал первую остановку, состоялась его встреча с папой Виктором IV и его кардиналами, а также с Райнальдом Дассельским и епископом Верденским Германом. Здесь же провели рейхстаг, на который пригласили всех герцогов, маркграфов, графов, капитанов и вальвассоров имперской Италии. Перед многолюдным собранием император одобрил деятельность Райнальда за последние месяцы и утвердил сделанные им распоряжения. Всех присутствующих заставили клятвенно подтвердить свою готовность участвовать в военном походе в Апулию и на Сицилию. С представителями Генуи и Пизы договорились, что их флоты выйдут в море 1 мая 1164 года.

В ноябре Барбаросса прибыл в столицу Ломбардии Павию, жители которой, преисполненные ненависти ко вновь отстроившейся Тортоне, предложили ему большую сумму денег, чтобы он дал согласие на повторное разрушение ненавистного города. И он согласился, после чего граждане Павии, несмотря на царивший в стране мир, приступили к делу, сравняв Тортону с землей, к горю ее охваченных ужасом жителей. Во время объезда императором Ломбардии миланцы пожаловались ему на свое бедственное положение. В четырех отведенных им деревнях они жили стесненно и убого. Не ведавшие стыда и милосердия уполномоченные императора не упускали случая обогатиться за счет этих объявленных вне закона людей: один требовал в подать часть их дохода, другой забирал остальное. Наследство бездетных миланцев подлежало конфискации. Отбытие подводной повинности не оставляло этим несчастным времени для обработки своих полей. Хотя император лично освободил последних еще находившихся в его руках заложников-миланцев, Райнальд вскоре нашел повод содрать с них деньги за обретение свободы.

Победное настроение, владевшее Барбароссой после разрушения Милана, сменялось неуверенностью, а его убежденность в правомерности собственных действий в отношении Александра была поколеблена. Влияние, оказывавшееся на императора в течение последнего года его ближайшим окружением, не прошло бесследно. Больше всего пострадал от этой перемены настроения государя папа Виктор, которому император дал почувствовать свою немилость. В очередной раз Райнальд убедился, что нельзя оставлять императора без присмотра. Александр сразу же использовал представившуюся возможность, дабы поколебать с помощью своих сладкоголосых легатов позиции эрцканцлера, противники которого готовились ликвидировать церковный раскол постановлением третейского суда. Райнальд был полон решимости не допустить этого, а кроме того, как можно скорее начать военный поход против Сицилии.

Подготовкой похода занимался и Барбаросса, прибывший в Романью, однако осуществление намеченной сицилийской кампании оттягивалось. На рейхстаге, проведенном в середине марта 1164 года в Парме, император еще не мог или не хотел сообщить ничего определенного относительно того, какие военные силы, наконец, будут в его распоряжении. Зато в Парме у него появилась возможность заявить о своих притязаниях на Сардинию. На этот остров с XI века претендовали Рим, Генуя и Пиза. Некий близкий генуэзцам сардинский князь пообещал императору дань в размере 4000 марок серебра, если тот коронует его в качестве короля Сардинии. Несмотря на протест со стороны пизанцев, Барбаросса согласился, желая тем самым продемонстрировать зависимость от него острова. Однако спустя несколько месяцев выяснилось, что этот «король Сардинии» был обыкновенным авантюристом, неспособным выполнить свои обещания.