Фридрих Горенштейн. «Время и мы». 1979-1989

Волик(Соседу). Я вас теперь очень отчетливо вспомнил. Мы ведь с вами дважды знакомились. Недавно и в детстве, впрочем, в детстве мы были совсем другими людьми... Ах какой вы мальчик были смешной. С длинной шеей и в какой-то зеленой куртке байковой... Куртку вашу я отлично помню, рукава у нее были более светлые, из другого куска материи что ли? А гуляния в саду гортеатра... Теперь это вовсе и не сад, так несколько деревьев... На пятачке деревянном были танцы... А в павильоне по коммерческим ценам пироги... Квас... Модницы ходили в сапогах на высоких каблучках... Знаете, это было красиво... Ракеты... Это вас ракета ошпарила? (Смеется.)

Сосед(тоже смеется, лицо его оживлено). Нет... Меня сторож поймал и набросал мне колючек за шиворот... Репейник и другую чепуху... Как они кололись, как они чесались... (Хохочет.) Какое время было счастливое...

Волик. А зимой я вас чего-то не помню... Зимой мы с вами не дружили, что ли? Постойте, постойте, это вы ходили в таких женских рейтузах?.. И на лыжах, на лыжах однажды прямо на двор и в помойку...

Сосед. Нет, это Яшка. Он умер три года назад.

Волик(тихо). Да, я его помню... Наши сверстники уже умирают... Наше поколение... А только вчера было детство... Когда мы впервые узнаем, что смертны? Лет в пять, должно быть. А может, в восемь? Вы помните этот момент? Никто, пожалуй, не помнит. Во всяком случае никто не бывает потрясен. А предположим на миг, что мы пребывали бы в счастливом неведении до зрелых лет и это разом бы открывалось нам. Жизнь была бы абсолютно иной, не знаю, лучше или хуже, но иной. Были бы абсолютно иные отношения между людьми, иная история, иные государства. Это как в шахматы. Стоит поменять местами коней с офицерами, и игра полностью меняется.

Сосед. Я, знаете, не философ, мне трудно с вами спорить. Я как понимаю. Вот вы детством восхищались. А что такое детство? Это никаких тебе жен, никаких тебе холодильников, никаких тебе ванн, где купаются посторонние голые мужчины...

Волик(трет пальцами лоб). Да, да... Это совсем уж другой поворот мысли... Это совсем уж другое... То есть я с вами абсолютно не согласен, но дело не в том... Насчет того, из ванной, я сам не пойму... Я вот поехал с вами за город, потому что его ненавидел... То есть я себя ненавижу, как предателя чувств своих, но в нем причина... И вот я опять, кажется, наговорил... И ему и вам. То есть с вами ладно... С вами я на общие темы... А он в самую душу... Я поправить дело хотел, а еще хуже получилось... Впрочем, я вот что сию минуту подумал... В голову прямо и ударило... От него щукой несет... Помните, у Крылова... Однажды лебедь, рак да щука... Мы к одной телеге привязаны. Вас не шокирует подобное сравнение... Я — лебедь... Помните: я — ворон... В опере "Риголетто"...

Сосед. Я в оперы не хожу, а телевизор мы недавно купили.

Волик. Щука безжалостная и трезвая... Щуки едят молодых утят, молодых лебедят... Прямо за папку — цап... Господи, как я его ненавижу... Он обманывает меня своей трезвостью... Он приводит меня в восторг... Восторг идиота...

Сосед. Мы с вами, как пьяные говорим. На нас оглядываются.

Волик. Где он? В какой палате? Вы ведь знаете...

Сосед(испуганно поднимаясь). Оставьте меня... Из-за вас у меня могут быть неприятности по работе... Только замял один скандал...

Волик. Мне надо с ним поговорить, мне надо его увидеть. Что я ему такое наболтал. Я жену свою из-за него любить перестаю. Я его... (Он хлопнул кулаком по столу, недопитая бутылка фруктовой воды покатилась, упала и разбилась).

Сосед. Оставьте меня. Вам надо проспаться... То есть выспаться... Подлечиться...

Волик. Нет, тут гораздо сложнее... Вернее, гораздо проще... Тут было много разговоров о жизни, о вселенной, а налицо простой факт... Вернее, пример... Представьте себе, я ложусь с женой и специально своими руками открываю форточку, вернее, щелочку, и зову посторонних... Для любования собственными высокими чувствами... Чтоб иметь слушателя, зрителя... Слушай, мол, что шепчу я моей жене... Смотри, что я делаю... Оцени и восторгайся силой моих интимных чувств... Это пример неточный, но что-то есть... Меня одно лишь извиняет, что тут не был трезвый щучий рассудок, не умысел... Впрочем, пример крайне неточный. Я об этом уже говорил...

Сосед. Я ухожу... Мне по делу... То есть к жене... Я Лизу к вам пришлю. (Уходит.)

Отдыхающий в шляпе подходит к Волику.

Отдыхающий в шляпе. Прошу извинения, вы не иностранец?

Волик. Нет.

Отдыхающий в шляпе. Вы по-иностранному как-то говорили, я ничего не понял.

Волик. А зачем вам понимать? Кто вы такой?

Отдыхающий в шляпе смотрит некоторое время на Волика.