Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле

— Да, видно, что там, откуда ты родом, никакой магии нет… Смотри, это не так просто. С неодушевленными предметами многое можно сделать, если иметь время и соответствующие ресурсы. Но с живыми существами всё иначе. Нельзя одним щелчком пальцев превратить кого-нибудь в лягушку. А подчинить себе волю живого существа — это вообще невообразимо трудно. У лучших волшебников, может, это иногда и получается, да и то на короткое время и только с одним-единственным существом. Но для этого нужна полная концентрация. То есть как только тебя отвлечет какой-нибудь шорох, чары рассеются.

— Иначе говоря, превратить несколько миллионов муравьев в марионеток невозможно, — задумчиво резюмировал Фридрих.

— Абсолютно, — подтвердил Брумзель, приводя в порядок крылья.

— Тогда у нас, в общем-то, нет никаких оснований предполагать, что здесь кто-то готовит нападение на Южную Сторону.

Брумзель постучал передней лапкой Фридриху по лбу.

— Веских оснований нет.

— Значит, можно лететь обратно, — подытожил Фридрих, и настроение у него моментально улучшилось.

— Можно, — согласился Брумзель. — Тогда мы вернемся домой ровно через две недели, как и планировала Офрис. Ну, то есть я вернусь домой, а тебя нужно будет еще отвезти.

Вдруг Фридриху стало жалко, что путешествие подходит к концу. Только он начал входить во вкус!

— Но на торжества ты же останешься, да? — продолжал Брумзель. — Совершенно точно по случаю нашего возвращения устроят банкет или что-то в этом духе, мы ведь отличные новости принесем. В любом случае будет куча вкусной еды.

— Нет, — ответил Фридрих. — Праздники мне ни к чему, лучше сразу домой.

При этом ему ужасно хотелось вновь повидать Офрис. Дома таких девушек нет, печально подумал он.

— Что-то взгляд у тебя затуманился, — с подозрением проговорил Брумзель. — Об Офрис думаешь, что ли?

Фридрих даже не попытался соврать:

— Да, но просто потому что вспомнил.

— Счастливчик! Ты даже не подозреваешь, как я тебе завидую. У тебя-то гораздо больше шансов ей понравиться, чем у меня, — по крайней мере, ты такой же розовый! — Брумзель заметно погрустнел. — Вот если б у меня хоть шмелиная королева была!..

Фридрих, покраснев до ушей, запротестовал:

— Неужели ты думаешь, что она может мной заинтересоваться? Да никогда!

Брумзель пожал плечами.

— А что будем делать с Белой Феей? — спросил Фридрих.

— Ну… Ничего. У нас нет оснований считать, что она что-то затевает — в этом я верю Тальпе. Он не стал бы нам врать, счел бы это ниже собственного достоинства. А если даже соглядатаи ни о какой подозрительной активности не знают, значит, ничего серьезного не готовится. — Брумзель задумчиво поскрипел мандибулами. — Конечно, и дальше нужно быть начеку, но сейчас никаких непосредственных угроз, в общем-то, нет.

В общем-то… А в частности… в частности у Фридриха довольно сильно сосало под ложечкой. Что-то все-таки было не так. Где-то, чувствовал он, над страной повисла большая грозовая туча.

Вторая часть

Глава шестая. Предательство

На обратный путь ушло всего несколько дней. Погода стояла замечательная, воздух полнился жужжанием тысяч пчел, шмелей, мух и жуков; ничто их в пути не задерживало, никто не пытался их съесть. Короче говоря, рассказывать абсолютно не о чем. Они летели на юг, немного отклоняясь к востоку. Фридриху было очень любопытно, пролетят ли они снова над Гремучим ущельем и, если да, какой им теперь предстанет вид.

— Конечно, мы там пролетим, — пообещал Брумзель. — Мы вполне можем позволить себе чуть-чуть задержаться!

Фридрих наслаждался последними часами полного приключений путешествия. Он сидел у Брумзеля на спине, ветер свистел у него в ушах, а вдали, в дрожащем теплом воздухе у горизонта, уже можно было различить очертания приграничной крепости.

Они пролетели над опустевшим Гремучим ущельем, вдоль деревьев. Ничего примечательного видно не было: в ущелье пусто, о недавнем взрыве напоминали только глубокая черная воронка да лоскуты палаток, кое-где запутавшиеся в ветвях.

Около полудня Фридрих впервые увидел приграничную крепость вблизи. Она была очень старая, стояла на склоне горы вокруг узкой главной башни, а стены ее были настолько толсты, что по ним могли бы одновременно пройти три шмеля в ряд.

— Эй, гляди-ка, там, на главной башне! — закричал Брумзель, показывая на жуков, занятых приведением в порядок флагштока. — Новые веревки на флагштоки вешают! Старые совсем прогнили — так давно мы не воевали и не поднимали флагов!

— Ну, тогда они еще ворчать будут, что их сегодняшний труд пропал даром, — с улыбкой сказал Фридрих.