Фригидная для оборотня многоженца

— Еще не дошло до твоей дырявой головешки? Ты изгой. Навсегда изгнана из общества оборотней. Никогда и никто тебя не примет, провонявшую Черной кровью. А Рэймонд в лучшем случае запрет тебя в подвале, чтобы не терять силу.

— Катарина, ну право, зачем так грубо, — вверху появляется папенька. Чарльз выглядит довольным. Что странно. При виде меня в прошлый раз он чуть не лопался от злости. — Мысли шире. Она теперь стала очень привлекательным сосудом для вынашивания дитя. Ее звереныш даст нам силу поквитаться с Черной кровью. И она будет наказана сполна. Потому не стоит изгонять птичку, которая сама пришла на заклание.

Его слова как предвестники неминуемо беды кружат над моей головой. Я стою зажатая с двух сторон. И мой мозг отказывается воспринимать эти ужасные вещи, произнесенные оборотнем.

— Тогда ее надо запереть в подвале. Никакой свободы. Пусть гниет и вынашивает дитя, — смотрит на меня с такой ненавистью, что ощущаю покалывания на коже.

— Я жена альфы. И не вам судить. Не вам решать, как будут развиваться наши отношения. Где мой муж? — взяла себя в руки. Нельзя им позволять питаться моим страхом.

— В саду. Иди, навести его, — Чарльз широко улыбается. Странно.

Спускаюсь по ступенькам. Катарина не делает попыток остановить меня. Не ускоряю шаг. Стараюсь идти уверенно. Выйдя за дверь, судорожно вдыхаю воздух. В этом доме все пропитано ненавистью. Я думала саркофаг Черной крови невозможное место. Ошиблась. Настоящий ад — вот тут в этом треклятом доме.

Иду по тропинке в сад. Сворачиваю за дом и замираю. Рэймонд и Шайна стоят в окружении цветов. Она трогает его за руки, гладит по лицу, оборотень не отодвигается. Потом и вовсе, она прижимается к нему, обнимает. А он… он… обвивает руки вокруг ее талии.

Глава 69

Железные шипы вонзаются в грудную клетку. Глаза застилает ярость. Не могу видеть его вот так с другой. Я извелась, гадая, что с волком, а он прекрасно проводит время. Всего две недели ему потребовалось, чтобы меня забыть. Или еще меньше. И самое паршивое, мне сейчас гораздо больнее, чем когда я видела кадры измены Джека. Сейчас мои внутренности заливает обжигающей кислотой. Руки сжимаются в кулаки. Слез нет. Их вытесняет злость. На себя за слишком сильную реакцию. На него за эту мерзкую сцену.

Истинная… бред… если бы яд забрал мою жизнь… вряд ли он бы заметил. Конечно, у него еще две жены.

Они синхронно поворачиваются в мою сторону. Не разжимают объятий. Никакой неловкости. А хотя, о чем это я, она ведь его жена. Нет! Не потерплю. Не позволю.

— Я не вовремя? Прервала вашу идиллию? — подхожу еще ближе. Внутри все закипает.

— Зачем ты сама добиралась, я бы послал машину тебя встретить, — глаза вспыхивают золотом, проходится взглядом по моему телу. Гад! Только что обнимал эту и вот уже переключился на меня!

— Вивьен, как я рада видеть тебя в добром здравии! — Шайна сияет. Ни намека на сожаление, ни злости, ничего. Только улыбка. На удивление искренняя. Не иначе как играет. — Мы переживали. Хорошо, что ты вернулась!

— Я заметила, как сильно вы переживали, — поворачиваюсь к Шайне. — Если ты закончила свои приторные игры, будь добра убраться и оставить меня наедине с мужем.

— У тебя нет причин для злости, — также миролюбиво улыбается.

— Без тебя разберусь, — показываю рукой в направлении аллеи.

Она удаляется. Уходит прочь, даже не оглядываясь. Не делая попыток задержаться. Странно.

— Интересное представление, Вивьен, — оборотень тоже выглядит вполне довольным жизнью.

— О, мне кажется, я как раз помешала занимательному действу! Чем бы все закончилось, если бы я не появилась? А, Рэй?! — во мне столько ярости, что она выходит неконтролируемыми потоками.

— А как же твои пожелания мне, о счастливой жизни с женами? — лукавый взгляд, порочная улыбка. Он ничуть не обескуражен. Наоборот, явно пребывает в приподнятом настроении.

Может, все уже случилось? И я застала, так сказать, финал их сношений? Кровь приливает к лицу. Завожусь еще сильнее, только представив, как он сплетается с этой то ли змеей, то ли не пойми кем. Мерзость!

— Гаденыш! — надвигаюсь на него, — Не перекручивай! Это было до, а теперь при мне я не потерплю жен, любовниц и прочую нечисть! — хватаю его за ворот белой рубашки, — Тебе ясно?!

— Позволь уточнить, — наклоняется к моему лицу, обхватывает мои руки своими, нежно проводит по ним пальцами. Жар проходится по коже. Желанный. Исцеляющий. Долгожданный. — До чего?

— До того как я приняла решение вернуться, — вырываю руку и даю ему пощечину. Вкладываю всю силу и ярость. — Переживала за твой зад. А ты тут развлекаешься, цветешь и пахнешь. Ну и как? Хорошо проводил время? Каждую ночь по одной жене или сразу с двумя? — бью его по лицу еще и еще. Потом молочу кулаками в грудь. — Сволочь. Подлючий! Ненавистный изменщик!

Он ловит мою руку. Подносит к губам и целует. Медленно проводит языком по сжатому кулаку. Закрываю глаза. По телу пробегает дрожь.

— Ты сама можешь понять, где я был, — шепчет бархатным голосом. Моя злость ничуть его не трогает.