— И те, кто будет тут «рулить» у нас в случае победы проих переворота, — понял я, — фактически частью Союза будут номинально. Они будут пользоваться благами и поддержкой Земных друзей, но и внутренняя политика будет стопроцентно их, да и на внешние рынки они будут ходить и никого не спрашивать. То есть торговля с имперцами и русскими, и, разумеется, со всеми второстепенными державами, продолжится, плевав на мнение Союзников. Союзу же жестить и не надо — если он просто вычеркнет Венеру из раскладов войны с Империей, одно только это окупит все вложения и инвестиции в переворот.
Сеньор насупился и молчал, глядя на ряды бутылок на полке перед нами. Я продолжал:
— А значит, у нас есть как группировка элитариев, которая хочет «лечь» под Империю, став там «своими буржуинскими», так есть по мне гораздо более здравая на голову партия «слива» в пользу Востока. И это очень могущественные и влиятельные люди, и у них наверняка могущественная поддержка во втором эшелоне аристократии. То есть всё, что ниже второго десятка в списке кланов. Основатели могущественны, но занимают довольно узкие ниши, каждый свою. А мелочь под ними занимает пусть и крохи, зато по очень и очень широкому спектру номенклатуры, им гораздо выгоднее Союз, так как на рынках Империи их не ждут. То есть у нас как бы второй эшелон противонаправлен интересами с первым, с основателями. И недооценивать ни тех ни других категорически не рекомендуется.
— Я думаю, ты здесь не за тем, чтобы я подтвердил тебе эти прописные истины. — Сеньор криво улыбнулся.
— Конечно, — согласился я. — Подтвердите лучше другое. А именно их сговор. И Империи, и Союзу выгодно ослабление Венеры. И в какой-то момент, вы может даже назовёте дату, тут я не скажу, это ж домыслы… В какой-то момент две Земные сверхдержавы объединили усилия. Задача Империи — раскачать лодку. Задача Союза — начать террористическую атаку. Они совместно доведут страну до переворота, до гражданской войны. Точкой начала их разногласий станет смещение королевы и отстранение текущих силовиков, но до той поры они будут действовать вместе, делясь оперативной информацией и координируя действия. А вот после свержения королевы и роспуска силовиков… Иммунная система государства будет нарушена, у них огромные шансы выловить нужную рыбу в мутной воде. Предполагать что-то дело неблагодарное, всё будет зависеть от ситуации.
Я снова задумался. Сеньор думать не мешал, вновь вызвал паренька, принёсшего ему ещё пойла.
— Карлос Хименес, — произнёс я, когда бармен снова ушёл. — Он координирует атаку?
— Нет. По моим данным, он «голубь». Потому он до сих пор в Самаре. — Сеньор министр задумчиво покачал головой. — Он стар, и мудр. У него своё видение. Но «ястребы» в окружении императора сейчас у руля, и дедушку спасает только былая слава и личная дружба с монархом. Однако на него повесили взаимодействие с нашей аристократией, которая в рамках двойного нападения должна ударить в тыл.
— Только что пятеро основателей отказались в этом участвовать, — «слил» я собственный инсайд. А что, баш на баш, а сеньор — член совбеза, не чужой.
— Как сказал Оскар Уайльд, — криво усмехнулся «не чужой», — был такой североамериканский писатель, (z) если хочешь понять, о чём думает женщина — внимательно смотри на неё, но не слушай. И если ты хочешь понять, что задумала наша аристократия…
— Смотри на дела её, а не слушай признания, — понимающе усмехнулся я.
— А ты не безнадёжен! — похвалил министр и снова пригубил.
— У меня не складывается пазл, — покачал я головой. — Какую роль в этом всём играет Канада? Нет, я понимаю, что их уши торчат в любой каке-бяке за последние полтысячи лет, и особенно во всех каках-бяках последних полста лет на этой планете. Но всё же, какую роль они играют СЕЙЧАС?
Сеньор пожал плечами.
— У них тут мощная разветвлённая агентура.
— «One»! — произнёс я. — Они хотят заполучить имперскую энергетику. И ключ к ней — на Венере.
— Насколько я знаю, у «One» полный цикл. Им не нужны наши технологии и патенты. — Сеньор не согласился, нахмурился, и я понял, в этом направлении он не очень глубоко владеет информацией. Возможно потому, что я ищу чёрную кошку в чёрной комнате, когда её там нет.
— И тем не менее именно Канада ввязывается в противостояние, заявляя об амбициях, запрещая нашим бомберам и истребителям подниматься со своей территории, — не сдавался я. — Хотя они могли промолчать, и сделать всё, что планировали, когда мы ослабнем. Но нет, они именно что заявили о своём участии, обозначили себя, не боясь нашего гнева. Почему?