Фришка

Работать в автосервисе я не бросил и постепенно эволюционировал из мальчишки-мойщика в «принеси-подай», затем помощника автослесаря, а после в полноценного работника, пусть и приходящего только на полдня. Зарабатывал неплохо, для малолетки так даже очень хорошо. Купил себе сперва мопед, а потом и мотоцикл, накопил на компьютер и увлеченно резался на нем в игры. Родителям, честно скажу, не помогал, но секции и все свои прочие хотелки оплачивал сам.

За следующие годы я «включался» еще несколько раз, но полное осознание этого эффекта произошло, когда в тринадцать лет, не справившись с управлением мотоциклом на скорости в сто сорок, своевременно спрыгнул, правильно сгруппировался и отделался всего лишь ссадинами.

Это не было замедление времени или сверхскорость, как в некоторых супергеройских фильмах. Больше похоже на некий «форсаж» мозга, увеличивающий восприятие и скорость обработки информации при отфильтровывании всего лишнего. Только форсаж — это работа на износ, а «включение» вызывало у меня чувство глубокого удовлетворения, а то и восторга.

Яркость и крутость этого ощущения настолько впечатлили и захватили меня, что я стал искать ситуации, в которых испытал бы его вновь. Будучи от природы любознательным и склонным к решению интересных задач, стал изучать и анализировать это явление. В процессе изысканий перечитал немало специфической литературы в городской библиотеке, стал разбираться в психике, психологии, анатомии, физике, самостоятельно открыл для себя некоторые законы биомеханики, теории алгоритмов и теории вероятности. Самостоятельно — потому что городская библиотека была хоть и неплоха, но на многие свои вопросы найти ответ я не мог или не знал, где искать. Всезнающий ныне интервеб тогда только делал первые робкие шаги по стране и был слаборазвит, информационные ресурсы типа «Педивикии» не существовали вовсе, а поисковики «Мамблер», «Апорт» и «Нядекс» только были созданы. Свои исследования я хранил в тайне. Не то, чтобы чего-то опасался, или стыдился, просто не возникало необходимости делиться с кем-то этой информацией.

К моему удивлению, искомое встретилось мне в учениях многих, на мой взгляд, сомнительных, восточных гуру и именовалось «просветлением», «боевым трансом» и другими эпитетами. Эффект не считался уникальным и якобы вполне себе мог быть достигнут лет через двадцать тренировок и медитаций, однако никакой достоверной практической информации на эту тему я не обнаружил. За три года, встревая в разные ситуации, методом проб и ошибок выяснил, что мой мозг автоматически «включается» в моменты опасности или необходимости экстренного принятия правильного решения, кроме того я научился искусственно вызывать это состояние, но такие попытки сопровождала головная боль и они оставляли ощущение действия неполезного и наносящего ущерб организму.

В пятнадцать вступил в небезызвестную общественно-патриотическую организацию, декларировавшую красивые цели, но, как я понял сильно потом, всего лишь использовавшую наивных балбесов типа меня в своих целях. Среди благородных дел вроде очищения наркопритонов и вразумления «гостей с юга» были и насквозь сомнительные. Однако через два года власти стали всерьез бороться с этой организацией. Многие мои знакомые оказались под следствием и были осуждены. Я как раз заканчивал школу, поэтому родители поднапряглись и за взятку «спрятали» меня, засунув в военное училище, которое я был вынужден пообещать им окончить.

Обещание свое выполнил, но… Сказать, что реалии военной службы меня разочаровали — ничего не сказать. Тотальная разруха, нищета, поголовное пьянство и воровство, бестолковое и формальное обучение. С удивлением я узнал, что работая по полдня в автосервисе, в месяц зарабатывал в больше своего командира роты. Только данное отцу обещание окончить эту богадельню удержало меня от того, чтобы немедленно отчислиться из училища. Не могу сказать, что мне пришлось тяжело, скорее просто противно. Если едва отапливаемые казармы и вечно сырую форму еще можно было как-то считать тяготами и лишениями, которые должен стойко преодолевать каждый военнослужащий, то отвратительное качество и крайнюю изношенность всего вокруг отнести к специально созданным условиям, призванным закалить нас, у меня никак не получалось. Материал формы был чуть лучше мешковины, убогое нательное белое носили, наверное, еще солдаты в русско-японскую, из еды — либо каша с мышиным дерьмом, либо гнилая капуста, вместо мяса — отвратительные комки прогорклого жира.

Учебная программа оказалась рассчитана на людей откровенно недалеких и преподавалась такими же, поэтому я, приложив к этому минимальное количество усилий, по результатам первой сессии стал круглым отличником. Это позволило мне снять квартиру и устроиться вышибалой в кабак, за небольшую долю договорившись с командиром роты о ежедневных увольнениях.