Фришка 3

Дюрандаль намного крупнее, а его помпезный меч чуть не вдвое длиннее Лёхиного молоточка. Он ничуть не недооценивает некрупного противника. Закрылся в оборонительной позиции, парируя Кусимировы осторожные прощупывания, и шпарит молитву за молитвой.

– И сгорят в пламени праведном

Дерзецы на волю Его.

Лёху облепили язычки белого огня. Рагнар горел куда интенсивнее, но и так наверняка приятного мало. Не так-то просто сражаться, когда ежесекундно получаешь ожоги, это очень отвлекает.

– И в руце моей сила Его,

Ибо следую по пути Его.

И меч мой разит неизбежно,

Яко десница Его.

Паладин ткнул Кусимира прямо в щит, и тот аж пропахал ногами на метр назад от усиленного молитвой удара. Никаких размашистых движений со всей широты души, как это было в прошлом бою, Дюрандаль не совершал, не давая более лёгкому оппоненту сократить дистанцию и реализовать преимущество в маневренности.

– И спросил путник жреца темного:

Что даст мне твой господин?

И отвечал злодей словесами паскудными:

Дев распутных, дабы тешить похоть твою

Не знаю, чего Лёха ждет. Персонаж паладина не может быть крепче, чем у него. Всё же уникальный класс чисто защитной направленности.

– Яства и вина, дабы утолить чревоугодие твое,

Злато, дабы насытить алчность твою

«Что? Что надо сделать чтобы мне всё это дали?», «Хочу на тёмную сторону» комментировали в чате.

– Слуг, дабы множить леность твою,

Рабов, дабы принимали гнев твой

Кусимир то ли решился наконец, то ли выждал одному ему понятный момент. Как-то так у него получилось сократить дистанцию, что Дюрандаль не успел должным образом на это отреагировать. Поднятым щитом Леха заблокировал меч паладина, шип чекана вошел сбоку в его колено. Я бы в пах бил, была возможность. Сияющий амбал не растерялся и успел схватить своей левой щит Кусимира за ремень изнутри. Но тем самым он поднял свой и за это получил по второму колену. Выпустив меч, паладин сцапал Лёху за кольчужную бармицу шлема и, падая сам, сумел уронить и его.

Получилась престранная позиция в партере: два бойца, разделенных косо зашедшими друг за друга щитами.

– Лучи Его да исцелят

Раны воев Его,

Ибо получены

В битве праведной!

Жаль, предыдущую молитву прервал. Интересно было бы дослушать.

Пудовый кулак меж тем вовсю наяривал Кусимира по голове. Лёха же выхватил мизерикордию и усердно тыкал в бок и под мышку паладина.

– Его Сияние да защитит

Слуг Его праведных,

Ибо несут они Волю Его!

Орал Дюрандаль, но было видно: не защитит сияние. Видать, не такое уж праведное дело – убивать в турнире ради золота и наград. А Кусимир целёхонек, только на нём висит оглушение, ошеломление, и не видит ни хрена из-за свёрнутого набок шлема.

Паладин меж тем сграбастал Лёху в медвежьи объятия и встал на ноги, вызвав этим недоумение у наших хилеров. Ещё бы, ему полминуты назад оба колена раскололи. Пусть разбираются. Это он зря, десятикратно усиленные доспехи не раздавить, наверное, даже троллю. Кусимиру же стало только удобнее – мизерикордия теперь била в шею и затылок. Дюрандаль, поняв тщетность своих попыток, броском через прогиб воткнул противника в землю, но это было последнее, что он сумел сделать. Дёрнувшись пару раз в агонии, паладин умер.

Лёха заюзал «восстановление», чиня сломанную шею, и кое-как встал на карачки. Не удержал равновесия и упал набок. Подняться на ноги ему удалось только спустя тридцать секунд, когда спало действие большинства дебафов.

– Слав, ты б у него выиграл? – спросил Бронедойщик.

Любомур почесал репу, думая:

– У этого – да. Я б на Женевьевой срезался, по ней не попасть.

Крики герольда о наидостойнейшем из величайших воителей никак не вязались с видом шатающегося, помятого и испачканного в земле Кусимира.

– Виктор, там же не очень ценные для нас призы? – вкрадчиво поинтересовался Цицерон.

Дорогой меч и капитанские доспехи, такие же, как мне дали. И тысяча золотых, конечно. Но дед просто так не спросит.

– Ценные, но можем обойтись. А в чем дело?

– Вы не против небольшого скандала? У нас с Алексеем есть интересная идея.

– В чем дело? Коротко, – время на принятие решения не резиновое.

– Чтобы Алексей отказался от наград и посвятил победу другой дочери герцога, незаконнорожденной.

Я задумался. Инициатива – дело хорошее, но это слишком дорогой эксперимент с негативными последствиями и без видимых перспектив от его воплощения.