Фритьоф Смелый

Фритьоф сидел за игральной доской[38], когда Хильдинг вошел. Он молвил так: «Конунги наши шлют тебе поклон и хотят твоей помощи в войне против Ринга конунга, который хочет нагло и несправедливо вторгнуться в их государство». Фритьоф не отвечал ему ничего и молвил Бьёрну, с которым играл: «Слабое место вот здесь, побратим! Но ты не переменяй хода. Лучше я нападу на красную шашку и посмотрю, защищена ли она». Хильдинг молвил тогда снова: «Хельге конунг просил сказать тебе, Фритьоф, чтоб ты также шел в поход, иначе тебе будет плохо, когда они воротятся». Бьёрн молвил тогда: «Тут сомнительно, как поступить, побратим! И сыграть можно двояко». Фритьоф сказал: «Тогда разумнее напасть прежде на главную шашку, и сомнению будет конец». Не получил Хильдинг иного ответа. Он поспешно поехал назад к конунгам и передал им речи Фритьофа. Они спросили Хильдинга, как он разумеет эти слова. Хильдинг сказал: «Говоря про слабое место, он намекал, конечно, на свое неучастие в вашем походе. А когда собирался напасть на красную шашку, то выразил намерение идти к Ингеборг, сестре вашей. Берегите же ее хорошенько. Когда я грозил ему вашим гневом, то Бьёрн увидел в деле сомнение, а Фритьоф сказал, что лучше прежде напасть на главную шашку. Тут он разумел конунга Ринга».

После того они стали снаряжаться и велели заблаговременно отправить Ингеборг с восемью девушками в Бальдерсхаге. Сказали, что Фритьоф не может быть таким дерзким, чтобы он поехал туда на свидание с нею: «Ибо нет никого столь дерзкого, чтобы делать там зло». И братья отправились на юг к Ядару и нашли Ринга конунга в Сокнарсунде[39]. Конунг же Ринг был особенно раздражен тем, что братья сказали, что им казалось позорным сражаться с таким старым человеком, который не может сесть верхом на лошадь, если его не подсаживают.

ГЛАВА IV Поездки Фритьофа в Бальдерсхаге

Только что конунги отправились, Фритьоф надел свое парадное платье, а на руку свое доброе золотое кольцо. Потом побратимы пошли к морю и спустили Эллиду. Бьёрн молвил: «Куда держать путь, побратим?» Фритьоф молвил: «К Бальдерсхаге, чтоб весело провести время с Ингеборг». Бьёрн молвил: «Не следует накликать на себя гнев богов». Фритьоф отвечает: «Отважусь на это; мне важнее ласка Ингеборг, чем гнев Бальдера». После того они переправились на веслах через фьорд и пошли в Бальдерсхаге в палату Ингеборг. Она сидела там с восемью девушками. Их было тоже восемь. Когда они вошли туда, все было там убрано паволоками и дорогими тканями. Ингеборг встала и молвила: «Как ты столь дерзок, Фритьоф, что приходишь сюда вопреки запрещению моих братьев и тем раздражаешь против себя богов?» Фритьоф сказал: «Что бы ни случилось, твоя любовь мне важнее, чем гнев богов». Ингеборг отвечает: «Будь тогда моим дорогим гостем со всеми твоими мужами». Потом она посадила его возле себя и пила за его здоровье лучшее вино, и так они сидели и весело проводили время. Тут увидела Ингеборг доброе кольцо на руке его и спрашивает, ему ли принадлежит сокровище. Фритьоф сказал, что ему. Она много хвалила кольцо. Фритьоф промолвил: «Я дам тебе кольцо, если ты обещаешь не выпускать его из рук и прислать мне назад, когда не захочешь более иметь его. И таким образом мы дадим друг другу обет верности». При этой помолвке они поменялись кольцами. Фритьоф часто бывал по ночам в Бальдерсхаге и между тем ездил туда каждый день и весело проводил время с Ингеборг.

ГЛАВА V О Фритьофе и сыновьях Беле

Теперь надо сказать о братьях, что они встретили конунга Ринга и что у него было более войска. Вот стали ходить взад и вперед мужи и старались помирить их, чтоб дело обошлось без войны. Ринг конунг сказал, что он готов на мир, с условием, чтоб конунги покорились и отдали прекрасную Ингеборг, сестру свою, с третьей частью всего своего имущества. Конунги согласились на это, видя против себя превосходные силы. Примирение было закреплено договором, и свадьбе назначено было быть в Согне, куда приедет Ринг конунг за своей невестой. Едут братья с дружиной своей домой, и были они в большой досаде.

Между тем Фритьоф, догадываясь, что братья скоро воротятся, сказал дочери конунга: «Хорошо и любезно вы нас угощали. Бальдер на нас не гневался. А когда вы узнаете, что конунги возвращаются, то развесьте ваши холсты над палатой Дис[40]: она здесь в селении всего выше. Мы увидим это из своего дома». Дочь конунга сказала:

«Вы поступили не по примеру других мужей; но мы должны были принимать вас как наших друзей, когда вы приходили».

Потом Фритьоф уехал домой. И на другое утро вышел он рано и, возвратясь к себе, пропел:

«Скажу я нашим мужам, что уж кончены прогулки.
Уж воинам не ездить на корабле:
ибо холсты выставлены на белильне»[41].