Фронт в тылу вермахта

Еще день назад тут, в долине Старых гор, на подступах к Доновалам, была сильная оборона. Теперь от нее ничего не осталось. «В узкую долину Старых гор набилось неописуемое множество солдат, гражданских лиц, автомобилей, повозок, оружия, снаряжения и прочего, — пишет Г. Гусак в книге «Свидетельство о Словацком национальном восстании». — Лучших целей для немецких бомбардировщиков и не требовалось… Но даже потери не принесли такого вреда, как возникшая на дороге паника среди солдат и гражданского населения. Начинался полный развал армии. Дисциплина была нарушена. В частях началось брожение, появилось стремление во что бы то ни стало спасти свою жизнь. Начались разговоры об отступлении, бегстве, разложении армии».

В Доновалах, где находились горная туристская гостиница «Спорт», принадлежавшая местному санаторию, и несколько деревянных домиков, все было забито войсками, машинами, техникой. Чувствовалось, что повстанческая армия как военный организм доживает последние часы.

В холле гостиницы мы застали генералов Виеста и Голиана. Между Шмидке и ними сразу возник острый разговор, в который вмешались другие представители компартии и Словацкого национального совета. Прежнее «величие» Виеста уступило место растерянности, он нервничал, сбивчиво говорил о том, что переведет армию на партизанские методы борьбы и положение поправится, однако по всему было видно, что и сам он уже ни во что не верил. Шмидке и те, кто прибыл с ним, требовали от Виеста решительных мер. Соглашаясь, что они действительно нужны, Виест заверял, что готовит приказ по армии, в котором будут даны четкие указания, как сражаться дальше.

Наконец Виест и Голиан куда-то ушли. У всех остался неприятный осадок: в такой обстановке армейское командование бросает все на произвол судьбы. В большом возбуждении Шмидке обратился ко мне:

— Товарищ Асмолов, возьмите на себя командование армией, иначе мы останемся без нее.

— Армии, по-моему, уже нет, товарищ Шмидке, командовать нечем. Сейчас нужно думать о том, как лучше сохранить и использовать партизанские силы, остатки повстанческих частей.

Вечером все ужинали в ресторане гостиницы. За сдвинутыми столами сидели плотно, один возле другого. Я оказался между Швермой и полковником Даниловичем. Напротив сидели Виест и Голиан. Ели молча.

После ужина я прошелся по гостинице. Она напоминала неустроенную большую казарму. В номерах стояли двухъярусные железные койки. В одной из комнат находилось шестнадцать советских военнослужащих в летной форме.

— А кто вы такие? — удивился я.

— Техники с аэродрома «Три дуба», — ответил старший лейтенант.

— Почему не улетели домой?

— Не хватило места в последнем самолете.

— Как фамилия? — спросил я старшего лейтенанта.

— Быков.

— Ну вот что, соколы. Теперь вы не авиационные техники, а партизанский отряд особого назначения. Будете находиться при Главном штабе, а дальше посмотрим, как вас лучше использовать. Старшему лейтенанту Быкову принять командование партизанским отрядом.

Созданный в Доновалах из советского персонала аэродрома «Три дуба» отряд получил наименование «Сокол» и продолжал действовать до конца нашей борьбы в горах Словакии.

Поздно ночью Шмидке, Гусак, Шверма и другие опять пошли к Виесту и Голиану. Виест снова заявил, что сделает все возможное, чтобы продолжать борьбу. Однако по-прежнему это были лишь слова. Практически военное командование уже утратило контроль над армией.

Восстание переживало самый трудный, самый критический момент. Но даже в этой чрезвычайно сложной обстановке, когда из-за развала повстанческой армии партизанские бригады и отряды остались, по сути, один на один с врагом, они продолжали сражаться с ним. С боями, упорно сопротивляясь, партизаны, защищавшие до последней возможности свободную территорию, организованно отходили в горы, умело маневрируя, ускользая от фронтальных ударов, но по-прежнему нанося врагу серьезный урон. Несмотря на всю сложность положения, подавляющее большинство бригад и отрядов сохранили свою былую ударную силу или быстро восстановили ее, попав в новые районы боевых действий.

«…Необходимо упомянуть об организаторской деятельности и способностях опытнейших партизанских командиров и их штабов, особенно советских офицеров, подготовленных для ведения партизанской войны, — пишет Г. Гусак в книге «Свидетельство о Словацком национальном восстании». — Эти командиры и их штабы во время отступления в горы, когда начался распад армии, сохраняли самообладание и стремились не только спасти боевое ядро собственных частей, но и организовать дезориентированные части повстанческой армии. Они сплачивали их и присоединяли к своим частям, они сохранили политические кадры восстания, сохранили боевую силу антифашистского движения. Тысячи солдат и других участников борьбы в эти дни были вырваны из стихии хаоса и подчинены командованию».

УХОДИМ В ГОРЫ

Около пяти часов утра нас разбудил шум. Оказалось, что все уходят, а многие давно уже куда-то ушли. Виест и Голиан покинули гостиницу, не предупредив об этом никого из нас. Вокруг царила суматоха.