Фронт за линией фронта. Партизанская война 1939–1945 гг.

По свидетельству фельдмаршала Э. Манштейна, бывшего командующего 11-й немецко-румынской армией, действовавшей в Крыму, «татары сразу же встали на нашу (немцев) сторону. Они видели в нас своих освободителей от большевистского ига, тем более, что мы уважали их религиозные обычаи…» Стремление советской власти искоренить исламскую религию и традиционные обычаи крымских татар были важнейшим фактором, толкнувших их на сторону Германии. Немаловажным было и то, что национал-социалисты считали крымских татар арийским народом. Еще в октябре 1941 года, когда немецкие войска сражались на Перекопе, крымские татары начали дезертировать из Красной армии, уходя в свои аулы. Они агитировали русских и украинских бойцов следовать их примеру. Отдельные отряды татар нападали на отступающие советские части. Татары также разграбили сами или выдали немцам большинство созданных перед войной продовольственных баз, предназначашихся для партизан. Для борьбы с партизанами татары при содействии немцев создали отряды самообороны по 70–100 человек, в которых в качестве инструкторов находились немецкие унтер-офицеры. Уже к концу января 1942 года было сформировано 14 татарских рот самообороны во главе с немецкими офицерами численностью 1632 человека, а около 9 тыс. татар-добровольцев были направлены во вспомогательные части 11-й немецкой армии. Политическое руководство татарскими ротами осуществлял Симферопольский мусульманский комитет, претендовавший на роль крымско-татарского правительства. Комитет издавал газету «Азат Кирим» («Свободный Крым»), тираж которой к лету 1943 года достиг 15 тыс. экземпляров. Все бойцы добровольческих формирований получили право получить в частную собственность по 2 га земли. Начальник II партизанского района Крыма И.В. Генов 31 января 1942 года с тревогой докладывал в Москву: «Местное татарское население успешно вооружается… немцами, цель – борьба с партизанами… Надо полагать, что в ближайшие дни они начнут практиковаться в борьбе с нами. Мы готовы к этому… хотя понимаем, что вооруженные татары куда опаснее… немцев и румын». Польза татар в антипартизанской борьбе заключалась в том, что они прекрасно знали местность, часто даже лучше, чем партизаны, среди которых преобладали бойцы и командиры Красной армии, прежде жившие в Крыму. Немаловажным фактором был и высокий моральный дух крымско-татарских формирований. Ведь татары, как и кавказские горцы, сражались за родную землю, за веру и обычаи предков. В этом отношении они значительно превосходили румын. Отряд татарских добровольцев в 250 человек также сражался с советскими войсками под Керчью в феврале 1942 года. А в апреле того же года численность рот самообороны возросла до 4 тыс. человек, и у них имелся еще постоянный резерв в 5 тыс. человек. В ноябре 1942 года роты были сведены в 8 батальонов, а весной 43-го был сформирован еще один. Батальоном, как правило, командовал татарский офицер, в нем также находился один немецкий офицер для связи с германским командованием и 8 немецких унтер-офицеров – инструкторов. По свидетельству уцелевших крымских партизан, порой татары были беспощаднее и профессиональнее немцев.

Еще в декабре 1941 года на совещании с генералами Гитлер утверждал: «Надежными я считаю только мусульман… и не вижу опасности в создании чисто мусульманских частей…» А выступая в рейхстаге 24 мая 1942 года, фюрер заявил: «В частях германской армии, наряду с литовскими, латышскими, эстонскими и украинскими легионами, принимают участие в борьбе с большевиками также татарские вспомогательные войска… Крымские татары всегда отличались своей военной доблестью и готовностью сражаться. Однако при большевистском господстве им нельзя было проявить этих качеств… Вполне понятно, что они плечом к плечу стоят с солдатами германской армии в борьбе против большевизма».

Лидеры Симферопольского мусульманского комитета не раз обращались к Гитлеру с просьбой разрешить создание Крымскотатарского государства и Татарской национальной армии, а также возвращение в Крым татар из Турции и Болгарии, а в дальнейшем депортировать из Крыма представителей других народов. Однако Гитлер предполагал использовать Крым для германской колонизации и не спешил удовлетворить крыско-татарские национальные чаяния, не удовлетворив ни одно из политических требований мусульманского комитета.