Фронтера

Запахи гнили и распада перебивал другой, сухой и щелочной, как от заплесневелого хлеба. Выкашливая из легких остатки вонючего воздуха, он действительно заметил вокруг плесень: плотный синевато-серый ковер ее покрывал пенопластовые стены коридора до уровня плеч.

С потолка капала маслянистая вода, собиралась в лужицы на полу, который на ощупь имел консистенцию губки.

Кейн поплелся по туннелю в сторону рубки и перелез в нее. Могло показаться, что особого ущерба она не понесла, но Кейн заметил ржавчину на хромированных поверхностях и зеленоватые пятна коррозии на спайках. Он включил главный компьютер, попытался загрузить систему, но на дисплее ничего не высветилось. Причиной поломки могло стать что угодно, от оперативной памяти до какого-нибудь провода, и Кейн не видел смысла в попытках ее выяснить.

Астрометрический модуль, соединенный с антенной решеткой радиотелескопа на обратной стороне спутника, все еще функционировал. Кейн посмотрел немного, как мерцают и трансформируются новыми узорами красные огоньки. Маленький атомный реактор, судя по всему, в порядке. Немного прибраться тут, и базу вполне можно будет использовать снова. Но запах еще долго не уйдет.

Кейн отвернулся от астрометра. Один из самых сложных научных компьютеров производства «Палсистемс», использующий для наблюдений за Вселенной комбинацию световых, радио- и нейтринных детекторов, такой чувствительный, что движение экзопланет вокруг ближних звезд учитывается. Подростком Кейн наблюдал, как это устройство тестировали в подвале хьюстонской офисной башни Корпорации: заключенное в новенький блестящий корпус из пластика и алюминия, оно сулило ответы на вопросы, которые и сформулировать-то еще никто не пробовал. Теперь оно валяется среди развалин заброшенного аванпоста, как наследие прошлой эры. Кейн чувствовал себя готом при разграблении Рима, поливающим тугой струей мочи изысканные мозаики на греческом мраморе.

Ну нет, подумал он, не все так плохо. Уже одно то, что он здесь стоит, показывало, что знания не полностью утрачены, а мятежи, голод и зверства десяти прошлых лет суть не более чем временное отступление. Худшее позади, человечество получило уникальный шанс начать все с чистого листа, совершить квантовый скачок наудачу в невообразимое будущее.

Возможно, именно это и происходит сейчас, а затеянная Морганом экспедиция — первый шаг. В кои-то веки Морган, быть может, ухитрился преодолеть свои анахронистические порывы к пацанской дележке мировых трофеев, хотя Кейну сложновато в такое поверить. Морган эгоист до мозга костей; рано или поздно Кейн ожидал обнаружить то, на чем Морган предполагает отбить затраты на экспедицию и выйти в плюс.

Стыдоба какая, подумал он. В свое время он надеялся сделаться противовесом Моргану — с новой программой для новой эпохи, а теперь, получается, помогает тому жар загребать.

Он вытаскивал из вентилятора засорившийся фильтр, когда Риз нарушил молчание на радиоканале.

— Я у шлюза. Внутри как?

— Хреново. Не снимай шлема.

Спустя несколько мгновений Риз появился в рубке. Кейн заметил на скафандре серые пятна там, где приставшая с поверхности пыль в коридоре базы стала грязью. Риз отключил трансмиттер скафандра и жестом показал Кейну последовать его примеру. После этого он направился к астрометрическому компьютеру и вытащил из него накопитель. Кейн остановился рядом с ним, коснулся шлема Риза своим.

— Ты что, блин, делаешь?

— Мне нужно.

— Это карта, не так ли? — уточнил Кейн.

— Ага, — ответил Риз, — это карта.

На протяжении двенадцати лет установка уточняла и обновляла карту векторов движения всех доступных ей небесных тел, регистрируя не только их координаты, но также скорость и направление относительного перемещения.

— Зачем?

— Не могу сказать. Может, позже, а сейчас — нет.

— Ладно, Риз, если ты так хочешь.

— Я этого не брал, понятно? Мы тут огляделись и сразу вышли наружу.

— Конечно, Риз. Как скажешь, чел.

Он отвернулся и включил трансмиттер.

— Тут бы покопаться как следует.

Риз тоже включился.

— Слишком много всего надо. Возвращаемся на корабль. — Он сунул накопитель в набедренный карман скафандра и застегнул его. — Модуль в порядке. Компьютер запустился, все чики-пики. Вряд ли нам сейчас по силам более тщательная проверка.

— Значит, повезло, — сказал Кейн. — Очень вовремя.

— Это не удача, — возразил Риз, — а первоклассное железо. Такахаси его сейчас готовит, так что скоро отсюда уберемся.

— Было бы неплохо, — сказал Кейн, мысленно возблагодарив небеса за то, что не придется эту ночь торчать в модуле. Это происходит на самом деле, подумалось ему. Спустя считанные часы мы будем на Марсе.

— Собирай вещички, — велел Риз, — и перебирайся в модуль. Лену бери с собой. Через час стартуем.

Кейн кивнул, понимая, впрочем, что Риз этого не увидит, и задержался выключить свет. Перед тем, как покинуть рубку, он вставил в астрометрическую установку свежий накопитель и перезапустил программу.

Просто на всякий случай, подумал он, закрыв за собой внешний люк базы. На случай, если мы сюда вернемся через какое-то время.