Фронтир

Улссон словно только что выбравшийся из пустыни путник сразу же ополовинил содержимое одной из них и потеплевшим взглядом уставился на меня.

— Полегчало? — усмехнулся я.

— Ага, — на бородатой роже северянина появилось подобие улыбки.

В течение следующего часа мы ели, пили и разговаривали. Постепенно язык Арвида развязался и его как будто прорвало.

Благодаря ненавязчивым наводящим вопросам я постепенно выяснил, что в своих предположениях, касаемо моего «собутыльника», я не был далек от истины.

На словах он, конечно, был купцом, но на деле — всего лишь помощником своего дяди, родного брата матери, который уже много лет занимался торговлей и по настоянию младшей сестрицы, наконец, согласился взять с собой непутевого племянничка. Пока дядя находился в столице графства по торговым делам, Улссон и еще несколько бойцов из дядиной ватаги остались приглядывать за товаром и деньгами.

В общем, впервые оказавшись так далеко от дома и получив относительную свободу, Арвид пустился во все тяжкие. Сперва это были всего лишь невинные попойки с участием местных дам легкого поведения, но потом он привлек внимание местных катал и не заметил, как подсел на игру. В итоге, Улссон задолжал кругленькую сумму. Слушая его рассказ, я несколько раз про себя усмехался. Вот с кем покойный Макс легко нашел бы общий язык.

Дело дошло до того, что с напоминанием о долге к нему уже приходили люди от местного криминального босса, которые легко положили мордами в грязь всех бойцов его дяди и сказали, что у Арвида есть неделя, чтобы решить вопрос. Собственно, визит местных коллекторов состоялся этой ночью, а уже к обеду появился я с приличной суммой.

Нет нужды говорить о том, как обрадовался Улссон, когда увидел мой кошель и тем сильнее было его разочарование, когда он услышал о предмете торга.

Объяснять, в чем причина нежелания продавать купленных рабов даже за двойную цену, Улссон не хотел ни в какую. Сперва я думал, что рыжий просто пытается набить цену, но очень быстро понял, что причина в чем-то другом.

Пришлось прибегнуть к приему моего хорошего знакомого виконта де Тосни.

Незаметно подлить немного «сыворотки правды» в кружку Улссона не составило особого труда, и уже через пару минут он запел соловьем, вываливая на меня потоки любопытной информации.

Чем дольше я слушал, тем больше мрачнел. Из его сбивчивого рассказа я выяснил, что северный материк охватило пламя войны. Конунг Харольд Седой Волк, собрав под своими знаменами огромное войско, начал постепенно захватывать Нортландию. На его стороне выступило большинство кланов оборотней, а также жрецы Ледяного храма, знаменитые своими кровавыми жертвами Хладу Жуткому, древнему богу севера.

Кстати, дядя Арвида Улссона прибыл в Сардан только с одной целью — купить молодых рабов для этих самых жертвоприношений. Причем его сопровождал один из жрецов Ледяного храма, который перед покупкой тщательно отбирал каждого раба. В Сардане жрец нашел только пятерых достойных умереть во славу его древнего божка. Собственно, именно поэтому купец отправился в столицу графства — для жертвоприношения требовалось больше рабов.

М-да… Если предположить, что дядя Арвида — не единственный купец, отправившийся в компании жреца на материк, — там, на севере затевалось что-то мерзкое и кровавое.

Еще вчера, перед тем как отправиться в таверну, нам удалось выяснить, кого именно продал сержант Буке дяде Улссона. Самых молодых из «бедолаг», в том числе и Жереми.

В чем смысл этих жертвоприношений Арвид Улссон не знал. Он лишь поделился со мной зловещими слухами, что ходили в народе о древней силе, к которой взывали служители Ледяного храма.

А еще он сказал, что, если бы не совет пяти ярлов, которые при поддержке ордена теневых магов выступили против Харольда Серого Волка, тот вряд ли бы обратился к жрецам за помощью.

Прежде всего на решение Харольда повлияло нападение флота Хельги Отважной на южные границы его королевства. Так, по крайней мере, Арвиду по секрету сказал его дядя.

Пока слушал рассказ Арвида, у меня появилось странное ощущение, что я каким-то образом уже был участником тех событий. Правда, несмотря на силу испытанного мной чувства, я все никак не мог связать его с каким-то конкретным моментом из прошлого.

Память Макса шалит? Это вряд ли… Хех… Где Макс, и где грозные морские сражения.

В моей прошлой жизни такого точно не могло быть. Может, это просыпается память из других моих жизней. Неужели мой таинственный благодетель изволит шалить?

Когда Улссон начал повторяться и рассказывать одни и те же истории из своей жизни по очередному разу, я понял, что пора закругляться.

В отличие от виконта де Тосни, я, благодаря истинному зрению, расходовал магическую сыворотку правды более экономно, при этом не снижая эффективности ее действия. Поэтому Арвид все это время оставался в сознании. И если бы не большое количество выпитого эля, внешне он бы выглядел более или менее адекватно.