Фрося. Часть 5 (СИ)

Фрося усмехнулась своим мыслям, можно подумать, что она не привыкла оставаться наедине сама с собой в своей квартире в выходные дни.

На протяжении многих лет находила же себе всегда занятия и не больно скучала с утра до вечера, но сегодня это одиночество её сводило с ума.

Она слонялась из угла в угол, искала для себя привычную домашнюю работу, но всё в этот день валилось из её рук.

В десятом часу вечера она поняла окончательно, что кормить сыновей сегодня ей не придётся, а может даже произойти такое, что они и ночевать не придут.

Всё приготовленное определила в холодильник, а сама, ограничившись, чаем с батоном, лёжа на диване, уставилась в телевизор, возле него и уснула.

Под надоедливый писк телевизора, оповещавшего, что программа на сегодня закончилась, она проснулась и перебралась в свою спальню, по дороге на всякий случай заглянула в соседнюю комнату, сыновья так и не появились.

Воскресный завтрак тоже прошёл в гордом одиночестве, но Фрося уже успокоилась, в конце концов, ей ли привыкать к таким выходным, а ребята через неделю всё равно укатят

в свой Новосибирск и, что, она их там контролирует.

Надо ей лучше сконцентрироваться на предстоящей поездке в Израиль.

Поэтому сейчас сядет и напишет длиннющее письмо к дочери, ведь у неё возникло не мало вопросов в связи с принятым важным решением в ближайшие месяцы отправиться в гости

за границу.

Она вспомнила свои чувства, после того, как проводила Анютку в Израиль, ведь тогда с горькой печалью думала, что их разлука уже навсегда.

Фрося вытащив из середины толстой общей тетради двойной лист, устроилась за кухонным столом, предварительно напялив на нос не любимые очки для чтения:

"Здравствуй моя несравненная любимая доченька!

Передо мной лежит твоя такая красивая и дорогая моему сердцу открыточка с твоим поздравлением с моим грустным юбилеем и с неожиданным приглашением посетить тебя

в Израиле, о котором даже не чаяла.

Не пересчесть уже сколько раз я её прочитала, при этом, наслаждаясь очаровательной мелодией.

Да, ты мне часто писала о том, что мы должны встретиться, что наступит такой момент, когда подобное станет для нас доступно, но я очень слабо в это верила.

Когда наш Андрейка во всеуслышание прочитал твоё поздравление, в котором ты сообщаешь, что мой приезд к тебе в гости стал реальностью, я почему-то в этот раз поверила сразу и не колебалась ни секундочки, я еду к тебе, чего бы мне это не стоило.

О моей теперешней жизни писать особо нечего, я же не такая продвинутая, как вы, мои детки.

Спокойно себе работаю, в коллективе меня уважают, с моим начальником у нас сложились очень даже дружеские отношения.

Сама понимаешь, после отъезда в Новосибирск Сёмы, мне стало жить совсем скучно, хотя к одиночеству я уже привыкла.

Летом спасает от тоски в выходные дни дача, она сейчас после отстройки выглядит намного лучше, чем была раньше, да и устроила я там теперь всё по своему вкусу, только нет прежнего энтузиазма возиться с грядками и заготовками на зиму.

Внуки меня своими визитами не балуют, чужая я оказалась для них бабушка, но ничего не поделаешь, не в моих силах подобные отношения с ними изменить.

Должна тебе сообщить, в ресторане по случаю празднования моего юбилея собралась довольно-таки большая компания.

Ты, наверное, сильно удивишься, но наряду с Андреем и Семёном, среди гостей был и Стас.

При встрече я тебе обязательно расскажу о некоторых приятных и не приятных моментах, произошедших за праздничным столом, а в письме этого делать не хочу и не могу..."

Неожиданно всплыло в памяти торжество по случаю её юбилея, она оторвалась от написания письма к дочери, сняла очки и задумалась, вспоминая не прикрытую враждебность младших сыновей по отношению к старшему.

Тут она тоже ничего не могла поделать, Стас сам своим поведением и вновь приобретенными манерами высоко взлетевшего в жизни человека, как говорят в народе, "из грязи в князи", разрушил хрупкий мост, связывающий его с братьями, а про сестру вовсе говорить не приходится.

Ладно, что терзать понапрасну душу, хотя кто его знает, может партийный босс, узнав и оценив по достоинству всю историю, связанную с его сестрой, проживающей в Израиле, в хорошем смысле повлияет на Стаса.

Фрося опять надела на нос очки.

"...Милая доченька, если я правильно поняла, то в ближайшее время мне придёт тот вызов, о котором ты пишешь в открытке, а, что мне дальше с ним делать, объяснит мне, по всей видимости, Андрей.

Доченька, пишу эти строки, а сердце буквально выпрыгивает от волнения из груди и не даёт сконцентрироваться на многочисленных вопросах к тебе, связанных с моей поездкой

в Израиль.

Даже не знаю, когда лучше к вам приезжать, я имею в виду, время года, ведь у вас говорят очень жарко, а я не привычная к высоким температурам воздуха.

Пока не знаю, сколько времени мне можно будет находиться у вас в гостях, но немного опасаюсь, а не буду ли я обузой, в том плане, что вы все работаете и в первую очередь, конечно, ты.