Фрося. Часть 7 Вместо эпилога

В свой актив смело могла занести тот факт, что не предала своего сынишку ради мужского внимания со стороны Виктора, а разыскала мальчику его бабушку, о существовании которой они даже не подозревали, как и она о них. Её Сёмочка на протяжении восьми лет был окружён такой любовью и заботой бабушки и матери, что тут нечего сравнивать с судьбой её внука, сидящего сейчас рядом с ней.

После смерти мамы Клары, они с Сёмкой стали настоящими друзьями, хотя в их отношениях не всегда было всё гладко, особенно это касалось Марка, которого он с самого начала на дух не переносил.

Исчез на долгие годы из её жизни Марк, а затем и сынок, окончивший университет, отправился по распределению в Новосибирск. Боже мой, много ли найдётся на земле людей, которые так испытывали одиночество, как она, а ей этой участи хватило сполна и это при всех мужчинах в её жизни.

— Бабуль, чему ты улыбаешься, что-то вспомнила весёлое или я тебе рассказал что-то такое забавное, что ты сдержать улыбку не можешь?

— Прости, мой мальчик, нет ничего забавного в твоём рассказе, просто я вспомнила, как подрастал рядом со мной твой отец.

— Наверняка, ядом с папочкой?

— Сёмочка, его папочка, а твой дед умер, когда мой сын ещё даже не родился.

— Выходит, у него была судьба примерно такая, как и у меня, бабуль, прости, я ведь ничего, совершенно, ничего не знаю.

Фрося погладила по вихрастой голове внука.

— Узнаешь, обязательно узнаешь, приедешь ко мне в Штаты, и если ты захочешь, я тебе расскажу всё до самой малости, всё, что ты только захочешь узнать о своих ближайших родственниках.

— Бабулька, я теперь эти месяцы до приезда к вам в Америку только и буду жить воспоминаниями о нашей теперешней встрече и предвкушением, когда снова смогу отогреться душой в непосредственной близости от тебя.

— Сёмочка, всё, что было то было, прошлое не стоит того, чтобы его постоянно ворошить, лучше думай о будущем, штудируй английский язык и свою любимую физику.

Скажи, куда тебя подвести, мне надо встретиться кое с кем и побывать на могилках, эти мероприятия тебе ни к чему. Если захочешь, подожди меня у себя в квартире, справлюсь со всеми делами и заеду за тобой и мы где-нибудь отобедаем, идёт…

— Ещё как, идёт!

Глава 22

Высадив внука напротив подъезда дома, где некогда вместе с Таней они приобрели шикарную квартиру, цена которой по нынешним временам перевалила далеко за миллион долларов, Фрося, как и наметила себе раньше, отправилась к Галке. Очень хотелось выяснить у неё о последних годах жизни дорогого друга Валеры. Дверь ей открыла пожилая неухоженная женщина, именно так нынче выглядела сумасшедшая любовь Карпеки.

— Ты…?

Это короткое слово эхом отозвалось в подъезде и в ушах Фроси. Галка смотрела на неожиданную гостью, как на пришелицу с того света.

— Да, ты не ошиблась, это я. Разрешишь войти?

Некогда эффектная и красивая женщина, облачённая в замусоленный махровый домашний халат, с обрюзгшим лицом и всклокоченными седыми волосами отпрянула в сторону, давая пройти в квартиру неожиданной гостье. Казалось бы, за время её отсутствия, ничего здесь не изменилось — те же мебель, ковёр на полу, люстра под потолком и шторы на окнах.

— Присядь Фрося, хочешь чаю или выпьем за встречу, заодно помянем Валеру?

— Присесть, присяду, чаю не хочу, только что позавтракала, а выпить с тобой не могу, потому что за рулём, да, сама знаешь, возраст у меня уже достаточно солидный и сердце бывает пошаливает.

— Ты, надо мной смеёшься, выглядишь на сегодняшний день гораздо лучше меня. Я только разменяла шестой десяток, а уже похожа на стоптанный башмак.

— Галя, ну чего ты плачешься, возьми себя в руки и займись каким-то полезным делом, приносящим моральное удовлетворение и материальные блага…

Галка с диким хохотом прервала Фросю:

— Вот, насмешила, великая советчица, может мне ресторан открыть или вовсе на биржу брокером или дилером податься?

И вдруг без перехода, стиснув от злости зубы:

— Фросенька, я тебе так скажу, не все умеют устраивать свою жизнь, как это всегда умела делать ты. Меняла мужиков, как перчатки, а с ними денежки к тебе плыли, как вода из водопровода, а в нужный момент слиняла из грёбанной страны и выглядишь, будто тебя заморозили на долгие годы.

Грудь у разъярённой женщины ходила ходуном, она явно готовилась к следующей атаке, но Фрося её опередила.

— Галь, я не пришла к тебе для того, чтобы выслушивать про себя всякую гадость. Ты, можешь думать, как тебе угодно, но попрошу говорить не всё, что тебе хочется, мне не в чем оправдываться, а особенно перед тобой. Расскажи лучше, как вы жили с Валерой после моего отъезда и, как, и почему он умер?

— Нет, ты решительно пытаешься меня злить или смешить своими дурацкими вопросами. Как мы жили, как мы жили?! Плохо жили. Подожди, здесь без ста грамм мне не обойтись.

Она резко поднялась на ноги из кресла и вышла на кухню. Фрося слышала, как та наливала себе какую-то жидкость из бутылки, затем, шумно пила и тяжело задышав, со стуком поставила на стол пустую тару. Вскоре она вернулась в зал, что-то неспешно жуя, практически беззубым ртом.