Фрося(СИ)

с ложечки, радуясь каждой капле еды попадающей в его организм.

Фрося сдерживала себя, как только могла, в его присутствии она не плакала.

Хотя в редкие часы, когда она отходила от ложа больного, давала волю слезам.

На пятый день после того, как его разбил инсульт, Вальдемар открыл глаза, а точнее,

правый глаз.

Он отыскал мутным взглядом лицо Фроси, пытаясь что-то сказать, но из перекошенных

губ срывалось только мычание.

Фрося сразу стала стараться угадать желания умирающего друга, но тот на каждый

Фросин вопрос закрывал глаз, и она вдруг догадалась, вынула из кармана кофты

зачитанное до дыр письмо от Алеся, глаз старика остался открытым.

Догадка Фроси намного облегчила общение, после этого Фрося и дети, когда сидели у

постели с пришедшим неожиданно в себя безнадёжно больным Вальдемаром, таким

образом, вели с ним беседы.

У Фроси сразу намного развязались руки, потому что дети стали почаще задерживаться у

ложа больного, особенно проявлял любовь к дедушке Андрей, который мог часами сидеть

и беседовать при помощи вопросов и ответов с живым, пытливом глазом Вальдемара.

Любящие руки и души сделали невозможное. Они кормили больного с ложечки кашками

и супчиками, вели непрестанно разговоры, мыли и переодевали, подсаживали и выносили

на улицу... - и считанные дни растянулись на месяцы.

глава 52

Вальдемар пришёл в себя. Никто не знал надолго или нет, но на сердце стало полегче,

дети помогали старику скрасить неподвижное одиночество и Фрося смогла выдохнуть,

оглядеться вокруг.

Жизнь снова заструилась, стекая днями в месяцы.

Фрося наконец села за ответное письмо к Алесю.

Помня о вычеркнутом в весточке любимого, она тщательно подбирала слова в послании:

- Здравствуй, мой любимый, не на миг незабываемый, мой дорогой муж и верный друг,

Алесь!

Трудно передать ту радость, какую я ощутила получив твоё долгожданное письмо.

Всё это время нашей разлуки, когда на протяжении долгих лет от тебя не было никакой

весточки, ты всё равно продолжал жить в моём сердце и в моих думах.

Я отвергала все сомнения звучащие в словах добрых и злых людей, не допустила ни

одного мужчину не к своей душе, не к своему телу, я только твоя...

Фрося несколько раз перечитала написанное, и осталась довольна собой, до неё вдруг

дошло, что это первое письмо в её жизни, что пишет она, как и весточка от Алеся тоже

была первой полученной ею.

Она вновь обмакнула перо в чернила:

- Трудно описать все годы разлуки, но я кратенько всё же постараюсь.

Как ты мне посоветовал, я пришла к твоему дяде после окончания войны и он встретил

меня очень хорошо, помог не только советом, но и делом.

По его настоянию, мы с детьми переехали из деревни к нему в дом, где прошли твои

детство и юность, где многое напоминало о тебе.

В этом доме мы прожили почти четыре года.

Как раз тогда, когда мы проживали там, вернулся Степан и мы от него выяснили кое-что

неизвестное, досель произошедшее с тобой, это нас расстроило, но и вселило надежду.

Он не особо домогался меня, понимая отлично, что это бесполезно, хотя очень нуждался в

хозяйке и опеке.

Но даже если бы я поверила в твою погибель, то всё равно бы с ним не сошлась.

Милый Алесик, прости, что много пишу о Степане, но это необходимо для рассказа о

дальнейшей нашей жизни.

Он вернулся очень покалеченным телом и душой,

Совершенно не обращал внимания на детей, даже Стасик так и не узнал, что это его отец.

Пил беспробудно и казалось сгинет в какой-то канаве или убьют в пьяной драке, но слава

богу, нашлась какая-то женщина, не знаю каким образом, но притянула к себе.

Мы развелись, а за это он отписал нам свой дом, где мы благополучно живём.

Прости, что не пишу вначале своего письма о твоём дяде, ставшем в эти годы моим

другом, наставником, незаменимым помощником мне и детям.

Так вот, сообщаю печальную весть, что состояние его здоровья неважное.

Он итак был очень слаб, почти не ходил, очень плохо видел и слышал, жаловался на

сердце, а когда я читала ему письмо от тебя, ему стало совсем плохо, его разбил инсульт,

теперь он лежит неподвижно.

Но господь услышал мои молитвы и вчера он открыл глаза. Видно, что он понимает, что

мы ему говорим.

Мы стараемся понять, что он нам хочет сказать, закрывая и открывая глаза при наших

вопросах, и ответах

Врач сказал, что ему осталось жить считанные дни. Мы с детьми, которые очень любят

своего дедушку, постараемся скрасить их, но на всё воля божья...

Фрося вновь оторвалась от написания письма, на сей раз для того, что бы вытереть

набежавшие слёзы:

- Детки уже взрослые, старшим по четырнадцать с половиной лет, а младшему

тринадцать.

Дети у нас хорошие, уважительные, мне во всём помогают.

В следующий раз я тебе напишу обо всём поподробнее.

Так много хочется написать, а мысли разбегаются, я ведь никогда раньше не писала

писем, а за эти годы нашей разлуки произошло столько событий, хотя в основном они

связаны с детьми.

Боже мой, как я по тебе соскучилась, по твоему голосу, рукам, губам...

Будь моя воля, я бы сегодня бросила всё и поехала бы к тебе, но состояние здоровья

Вальдемара, и дети сдерживают меня.

Но ты всё равно напиши мне, возможно ли это, хотя я и сама узнаю, где надо.