Фуэте на пороховой бочке

К Насте подлетел Петр, не долго думая, опрокинул ей в лицо целый графин красного вина.

– Настя, очнись! Ой, ты уже очнулась? Тогда извини! Я вылил на тебя последнюю воду! – произнес он.

– Это вино! Ты испортил мне всю одежду!

– Сейчас здесь будет совсем горячо! – сообщил Петр, который уже напоминал черта из преисподней.

Когда надежда на спасение уже почти угасла, в отличие от бушующего пламени, мужчинам удалось с помощью раскаленных шампуров открыть дверь черного хода. Из терема на куриных ногах Петр вынес Настю на руках, а затем помог выбраться женщине с кухни и двум молодым людям, посетителям кафе.

От деревянного домика-кафе осталось только пепелище, но горел он долго и ярко, напоминая костер в каменных джунглях, вокруг которого и собрались погреться большие монументальные дома. Дальше были и большие красные машины, заряженные водой и пеногасителем, и белые машины с красным крестом. Все это Настя уже видела сквозь дымку догоревших останков кафе и спутанность собственного сознания. Их всех отвезли в больницу с ожогами разной степени, ушибами, ссадинами и отравлением продуктами горения. Туда же в больницу, еще вчера, приезжал следователь и разговаривал со всеми участниками инцидента. Дело в том, что кафе, как оказалось, было подожжено снаружи, а дверь тоже подперта снаружи. Отсюда следствие сделало правильный вывод: кафе хотели уничтожить вместе с находящимся внутри народом.

– Меня можете вычеркнуть из списка людей, на которых хотели напасть, – сразу же заявила Настя. – Кому нужна пенсионерка? Дорогу я уже никому перейти не могу.

– Однако не так давно вы проходили свидетельницей по делу о нападении на клуб-ресторан, – отметил следователь, сверяясь с оперативной информацией.

– Вы еще скажите, что я являюсь в общественные места с… мм… мыслью там все уничтожить, – надулась Настя.

– Я такого не говорил!

– Да и как бы я подожгла кафе, если я была внутри? – добавила она.

– Лазарева, а что вы имели в виду, говоря о местах с «моральным отклонением»? – оживился следователь, и Настя с неудовольствием отметила блеск в его глазах, как у зрителей, приходивших к ним в театр. Тогда она должна была захватывать посетителей искусством балета, а сейчас поражать собеседника ораторскими изысками.

– Чего тут непонятного? Ресторан, где я успела проработать всего один день, пользовался определенной репутацией, его посещали в основном люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Да, по-моему, нападавшие сразу же озвучили свою точку зрения об артистах – обнаженных мужчинах, дали понять, что явились «переубивать геев»

– Про тот случай я понял, – кивнул следователь. – А чем маленькое кафе «Теремок» могло показаться вам аморальным? Тем, что там жарили мясо или обвешивали и обманывали клиентов?

– Да при чем здесь это? Вы бы видели сие творение на курьих ножках среди мегаполиса, пока оно не сгорело! Вот уж действительно чудо в перьях! Домик из русской сказки мог резать глаз любому жителю из домов поблизости, и каждый, проходя мимо, наверняка только и желал ему такой участи.

– Ага! И, выходит, он решил покончить с этим злом, а потому поджег его вместе с людьми? – заинтересовался следователь.

– Слушайте, я ничего такого не говорила. И не знаю. Сами разбирайтесь! – ответила Анастасия назойливому милиционеру.

– Да вы не волнуйтесь! Вы не столь уж и далеки от истины. Предварительное следствие установило, что хозяину кафе угрожал один местный бизнесмен. Причем именно из-за того, что кавказец издевается над русскими народными сказками – то есть что в исконно русском интерьере готовит совсем даже не русскую еду.

– Шутите? – удивилась Настя.

– Тот бизнесмен состоит на учете в психдиспансере, – пояснил следователь, расставляя все на свои места. – К сожалению, у нас многие психи могут спокойно жить среди обычных людей. И даже открывают свое дело.

Именно за тарелкой с неаппетитным супом Настя и вспомнила разговор со следователем. Сегодня с утра она уже высказала лечащему врачу, что не собирается оставаться в больнице с легким ожогом руки, с шишкой на голове и тошнотой от всего происходящего.

– И не удержите вы меня здесь! – заявила она.

– Вас, Лазарева, удержишь… – вздохнул лечащий врач. – Тем более, что вы знакомы с самим Соколовым! Конечно, зачем вам мы, обычные врачи…

После этих слов доктора Настя напряглась еще больше, не понимая, что такое знает про нее этот врач, чего она сама про себя не знает.

«Видимо, сильно я приложилась головой, если не помню никакого Соколова», – с грустью подумала Настя и решила восстановить пробел, спросив у врача:

– А кто такой Соколов? И почему вы считаете, будто я с ним знакома? По всей видимости, это имя производит на вас положительное впечатление…