Фуга для темнеющего острова

Перед тем как мы стали думать о ночлеге, я решил сходить к ближайшему дому. Окна в нем горели теплым янтарным светом. Стоило мне зайти за калитку, как меня вдруг охватил безотчетный страх, и я, развернувшись, ушел. Дом выглядел солидно и респектабельно, при моем появлении тут же зажегся прожектор. Я отчетливо представил, как выгляжу со стороны: небритый, в засаленной одежде. Даже не берусь угадывать реакцию обитателей дома, если бы я постучал в дверь. Хаос, творящийся в Лондоне, был чужд этим местам: здесь еще никто не сталкивался ни с бездомными, ни с воинственными африканцами.

Я вернулся в машину.

– Поедем ночевать в гостиницу.

Изобель не ответила, молча глядя в темноту за окном.

– Тебе все равно?

– Не знаю.

– Твои предложения?

– Останемся тут.

Дождь по-прежнему заливал в проем на месте лобового стекла. За несколько минут, проведенные снаружи, я успел насквозь промокнуть. Я надеялся, что Изобель разделит пережитую мной тревогу… но одна мысль о том, что ее рука коснется моей, заставила меня внутренне содрогнуться.

– А как же Салли? – спросил я.

– Она спит. Ладно, хочешь в гостиницу – я не против. Денег хватит?

– Хватит.

Я еще раз обдумал варианты. Оставаться здесь или ехать дальше? Я взглянул на часы: только-только перевалило за восемь. Если спать в машине, то в каком состоянии мы будем наутро?

Я завел двигатель и медленно поехал в центр Каффли. В первой гостинице, которую мы нашли, мест не оказалось; во второй – тоже. Нам подсказали адрес еще одной, но по дороге кончился бензин. Я свернул на обочину и заглушил двигатель.

Вот все и решено, подумал я с некоторым облегчением. Мне, честно говоря, и не верилось, что нас примут хоть где-нибудь: в обеих гостиницах меня не покидало ощущение, будто нас оценивают. Наверняка у них были свободные номера, просто нам не хотели их сдавать. Изобель закрыла глаза; на ее лице и одежде блестели капли дождя, которые задувало с улицы.

Какое-то время мы посидели со включенной печкой, пока двигатель совсем не остыл. Изобель сказала, что устала и хочет спать. Поджав ноги, она устроилась поперек сиденья и положила голову мне на колени. Я обнял ее, чтобы согреть, а сам стал искать положение поудобнее.

Через несколько минут Изобель вроде бы забылась сном. Я провел ночь ужасно: мне было холодно, сыро и неудобно. Спина и шея затекли. Жена с дочкой спали или делали вид, что спят. Салли время от времени ворочалась на заднем сиденье. Из нас троих этой ночью выспалась, пожалуй, только она.

* * *

Рафик протянул мне найденную им листовку. В ней Королевские сецессионистские ВВС уведомляли мирное население, что за десять минут до каждой бомбежки будут производиться три предупредительных бреющих пролета.

* * *

Я ехал по дороге через заповедник Нью-Форест. Вечерело, сгустившиеся сумерки намекали, что я слишком задержался. Признаться, поступок мой был опрометчивым, а учитывая нынешнюю обстановку, и вовсе глупым.

Рядом сидела девушка по имени Патти. Мы с ней провели день в гостинице в Лимингтоне и теперь спешили вернуться в Лондон до девяти. Патти спала, легко касаясь головой моего плеча.

На въезде в Саутгемптон я резко затормозил. Девушка проснулась. Путь нам преграждала самодельная баррикада из двух старых автомобилей и груды строительного мусора. Тогда до меня дошло, почему последние полчаса я не видел ни одной попутной машины. Наверное, местные были в курсе, что дорога перекрыта, и знали, как объехать. Пришлось разворачиваться и делать большой крюк по проселку сначала в Винчестер, а оттуда – на лондонское шоссе. В гостинице нас предупреждали, что проезд через Бейзингстоук и Кемберли также затруднен, а значит, надо было объезжать и их тоже.

Юго-западный въезд в Лондон оказался свободен; зато там стояло множество полицейских, которые останавливали машины для досмотра. Я уже несколько месяцев не выезжал из города и потому не представлял, что свободу передвижения ограничили до такой степени.

Высадив Патти в Баронс-Корт у дома, где она снимала квартиру, я поехал к себе в Саутгейт. В Кингс-Кросс меня остановили и обыскали.

Домой я добрался только в первом часу ночи. Изобель легла спать, не дождавшись меня.

* * *

Утром я пошел в первый попавшийся дом, где уговорил хозяина слить мне немного топлива из бака. Я щедро заплатил. Он подсказал, что неподалеку есть заправка, на которой продают бензин, – вчера, по крайней мере, продавали, – и показал, куда ехать.

Я вернулся к машине и сообщил своим, что, если повезет, мы доедем до Бристоля еще засветло.

Я знал, что Изобель не хочет к родителям, однако на мой взгляд, это был наш единственный выход. Дом уже не вернуть, а Бристоль одновременно и далеко от Лондона, и знаком нам по многочисленным поездкам. В общем, попытаться стоило.