Фулгрим (ЛП)

— Он вновь обратился к колдовским фокусам, — встрял Эреб. Фулгрим обрадовался, поняв, что ему выпал прекрасный момент для того, чтобы разом выплеснуть накопившийся гнев. Впрочем, он и в самом деле оскорбился тем, что какой-то капеллан из не самого достойного Легиона осмелился обратиться к нему напрямую.

— Кто ты такой, чтобы открывать рот без разрешения в присутствии тех, кто неизмеримо выше тебя?! — обрушился он на Эреба. Затем, обернувшись к Хорусу, Феникс брезгливым жестом указал на Несущего Слово.

— Брат, кто этот воин и почему он сидит здесь, с нами, и слушает наш разговор, словно равный?

— Эреб — мой… советник. Да, ценный советник и помощник.

— Морниваля тебе уже не хватает? — словно невзначай спросил Фулгрим.

— Времена меняются, — в который уже раз произнес Хорус, — и мои новые планы не всегда предназначены для посторонних ушей. Даже Морнивальцев я не могу допустить к своим секретам. Ну, по крайней мере, не ко всем, — добавил он с натянутой улыбкой.

— Каким же, например? — улыбнулся Феникс, но Воитель покачал головой.

— Всему свое время, брат, подожди немного, — пообещал Хорус, поднимаясь с дивана и обходя стол. Подойдя к настенной росписи, он остановился и, бросив взгляд на образ Императора, попросил:

— Расскажи мне побольше о Магнусе и о том, в чем он провинился перед отцом.

Феникс пожал плечами.

— Все, что мне известно, я пересказал тебе. Причем сам-то я знаю о произошедшем с чужих слов.

— Ну, хотя бы скажи, в качестве кого Циклопа отправят на Терру? Узника или обвиняемого?

— Не знаю, говорят тебе. Хотя, конечно, раз уж за ним посылают Волка, который его терпеть не может — награждать Магнуса явно не собираются.

— Звучит разумно, — согласился Хорус, и по его лицу скользнула тень облегчения. Чего боялся Воитель? Неужели Магнус, обладающий истинным даром предвидения, сумел, как и Эльдрад Ультран, заглянуть в будущее и увидеть там готовящееся предательство? Что, если он попытался предупредить Императора о грядущей измене его любимого сына? Тогда Воитель наверняка попытается любой ценой предотвратить встречу Циклопа с отцом.

Слегка успокоившись, но явно сделав в памяти зарубку насчет правителя Просперо, Хорус махнул рукой в сторону настенной росписи:

— Ты сказал, что помнишь, как её рисовали?

Фулгрим молча кивнул, и Воитель продолжил:

— И я тоже прекрасно помню. За несколько дней перед тем мы с тобой и отцом сразили Князей Омаккада на борту их искусственного мира-обсерватории, и Император повелел запечатлеть эту победу в веках.

— Отец убил последнего из их князей, но ты одолел это чудовище, омаккадского царя. Его череп и поныне хранится в Музее Великого Похода, — припомнил Фулгрим.

— Превосходная память, — улыбнулся Хорус и задумчиво побарабанил пальцами по росписи. — Забавно, не правда ли? Оммакадского царя убил я, а Галактику здесь держит в руках Император. Где же картины, на которых запечатлен наш с тобой героизм, друг мой?

— Ревнуешь? — усмехнулся Феникс. — Мне, конечно, известно твое самолюбие, но такого тщеславия я не ожидал увидеть.

Хорус покачал головой:

— Брат мой, это вовсе не тщеславие. Что плохого в моем желании быть оцененным по заслугам? Что плохого в том, что я оскорблен невниманием ко многим своим подвигам? Скажи, кто среди всех примархов добился большего? На чьем счету больше побед и завоеваний? Наконец, кто был избран Воителем? — Хорус на миг замолчал, вновь взглянув на стену. — Я, и только я. Но даже этот чин — просто подачка, красивая обертка, под которой скрывается пустота.

— Придет время, Великий Поход завершится, все мы обретем заслуженные почести, — пожал плечами Фулгрим.

— Время? — резко обернулся Хорус. — У нас его нет. Оно утекает сквозь пальцы, как мелкий песок.

Вновь обратив взгляд к образу Императора, Воитель указал на созвездия, обвивающие руки отца:

— Мы с тобой, как и любой разумный человек, превосходно знаем, что звезды и планеты с безумной скоростью несутся сквозь пространство, хоть и не чувствуем этого, стоя на твердой земле. Многие простые смертные даже не морочат себе головы высокими материями и спокойно живут своими мелкими заботами, в бездействии и невежестве, не стремясь к величию. Но мы с тобой не такие, брат. Мы не позволим времени утечь из наших рук, мы остановим его и подчиним себе! Близится великий час, час, когда все и вся в мире будет зависеть от нас. Его нельзя упустить, и я не упущу его!

Тут покои Воителя на миг подернулись прозрачной дымкой, и в ушах Фулгрима далеким эхом прозвучал надрывный крик Эльдрада Ультрана: «Он предаст вас всех! Он поведет свои армии против вашего Императора!»