Фундамент для любви

Перебравшись в комнату отдыха и включив чайник, она уселась на широкий подоконник и как всегда с интересом посмотрела в окно. Крупные бархатные снежинки сначала медленно и ровно скользили вниз в мягком свете жёлтых фонарей, а затем терялись в ярких огнях проспекта. Красиво украшенный широкий величественный мост и блестящая панорама вечернего города вдалеке. Ника очень любила этот вид, это место и грустила оттого, что скоро в её жизни не будет и их. Конечно, ей хотелось верить в хорошее: другие обязанности, новые друзья и перспективы. Однако ещё больше ей хотелось вернуться назад, в то время, когда она была спокойна, счастлива и окружена друзьями, пускай даже такими лживыми и ненадёжными, как Вася. Главное – не быть такой одинокой и никому не нужной, как сейчас.

Глубоко вздохнув, Ника залила пакетик чая кипятком и уже собиралась вернуться к окну, но в этот момент за приоткрытой дверью скользнула тень, и на пороге возник Александр Викторович.

От испуга Ника громко ахнула, отскакивая назад, и тут же снова вскрикнула, потому что обожгла руку расплескавшимся чаем и уронила чашку.

– Вы меня испугали! Неужели трудно было дать о себе знать. Я же была уверена, что тут больше никого нет! – проворчала Ника, собирая осколки.

– Так никого и нет. Как я понял со слов охранников, кроме тебя и какого-то маньяка с пятого этажа в здании больше никого не осталось.

– Это вы маньяк, – еле сдерживая улыбку, пробормотала Ника, наблюдая за тем, как всемогущий финансовый директор крупной строительной компании снимает пальто и усаживается рядом на корточки, чтобы протереть пол салфетками.

– Что? – игриво возмутился он, пожав плечами. – Думала, я позволю тебе одной собирать такие ценные осколки? Офисные чашки всегда бьются на счастье.

– Я о вас вообще никогда не думаю, – нахохлилась она, правда, не потому, что разозлилась, а для того, чтобы побыстрее перевести опасную тему.

– И кстати, что вы здесь делаете? Учтите, если это очередной способ уговорить меня пойти с вами на ужин, то зря стараетесь.

– Ника, я, конечно, многое могу, но разбивать чашки силой мысли пока ещё не научился. Я увидел свет и зашёл посмотреть, кто это тут такой трудоголик. Вы, Вероника Михайловна, на часы давно смотрели? Я думал, такая молодая особа да в пятницу вечером уже должна быть на полпути в какой-нибудь шумный-прешумный клуб. Ты же сама недавно говорила, что на все оставшиеся дни имеешь планы, причём до конца жизни.

– А я не обязана отчитываться перед вами за свою личную жизнь, тем более в нерабочее время. Вам что, поговорить больше не с кем? Какое вам, вообще, дело до моего досуга? – резко вставая, проворчала Ника, задетая и расстроенная его словами. Она и так всеми силами только и делала, что пыталась забыть о своём одиночестве и о том, что у неё нет планов даже на ближайшие часы.

– Ну не злись на меня снова. Я не хотел тебя обидеть, честно! Давай отвезу домой или куда скажешь, только не ругайся! – Александр Викторович тоже поднялся и улыбнулся такой милой и откровенной улыбкой, что полностью её обезоружил.

– Правда? Без подвохов? Вообще-то, это было бы здорово. Я уже так отвыкла от общественного транспорта, что он меня здорово нервирует.

– Тогда тем более. Доставлю в лучшем виде в карете со всеми удобствами. – Он весело отдал Нике честь, но, когда она ушла собираться, глубоко вздохнул и растёр лицо руками.

Честно говоря, делать такой большой крюк в сторону её дома в его планы совсем не входило. Ника жила на другом конце города от места проведения праздника, на котором он должен быть уже через полчаса. И даже если они не застрянут в пробке, его опоздание уже будет, мягко говоря, неприличным.

Но тогда зачем он это предложил, да и что, вообще, здесь делает, Александр не понимал.

С самого утра его мучили непонятные сомнения, подогретые чувством того, что он что-то упускает. А уж после их последнего разговора не мог найти себе места от волнения, боясь, что перегнул палку. Вообще-то, Александр очень надеялся, что Ника перезвонит или придёт выяснять отношения, однако она, к его удивлению, повела себя с точностью до наоборот. Никаких взрывов эмоций, неумелых аргументов и смущённых взглядов. И именно это его беспокоило.

До сегодняшнего дня Ника вела себя именно так, как он рассчитывал. Его провокации её раздражали, а мягкость и нежность ставили в тупик. Она не могла его понять, а потому была заинтригована. Это милое создание даже боялось смотреть ему в глаза, из чего следовало, что всё идёт чётко по плану.

Запрос на официальное разрешение парковаться на её месте, чтобы напомнить об их прошлых встречах, несколько дней тишины, чтобы дать по себе соскучиться, и уже во вторник, на корпоративном банкете, Ника будет принадлежать ему целиком и полностью. Шампанское, комплименты, «искренние» извинения за то, как он вёл себя при их первой встрече, и «робкое» объяснение, что все его действия – это защитная реакция, ведь он совсем не ожидал, что кто-то сможет так его покорить.