Фундаментальные идеи финансового мира. Эволюция

Итак, мы подошли к удивительному, но неизбежному результату – сомнению в важности диверсификации, на которой настаивает Гарри Марковиц. На финансовых рынках принцип «хорошенького понемножку» частенько оказывается верным. Если институциональные инвесторы забудут об ограничениях на риск встречи с драконом и начнут накапливать альтернативные активы за счет традиционных объектов вложения вроде американских акций и облигаций, они очень быстро достигнут точки, в которой результаты будут совершенно непохожими на ожидаемые. Во-первых, как говорит Лейбовиц, «в тех случаях, когда альфа выходит за обычные границы, альфа-волатильность и риск встречи с драконом начинают угрожать доминированию беты фонда»{123}. Иными словами, вся схема может развалиться на части, если пространство окажется переполненным. А во-вторых, в дополнение к этой возможности ожидания доходности могут стать завышенными, поскольку наплыв инвесторов вызывает рост цен и ухудшение перспектив.

По иронии судьбы модель оценки капитальных активов и гипотеза эффективного рынка превратились в описание реальности раньше, чем стали абстрактными моделями. Все хотят иметь один и тот же портфель, а сам портфель фактически начинает представлять рынок. После этого все цены становятся ясными без вариаций, все начинают демонстрировать одинаковую склонность к риску, все получают одинаковую доходность и все принимают один и тот риск.

В определенной мере этот процесс уже идет. REIT превратили недвижимость, которую можно пощупать, в лист бумаги, торгуемый на финансовых рынках. Прямые инвестиции, бывало, оценивались в процессе переговоров между продавцом и покупателем. Теперь они оцениваются на аукционных рынках. Подобная трансформация происходит и с другими, прежде неликвидными, классами активов вроде лесоматериалов и товарных рынков в целом. Когда даже измерение альфы является спорным вопросом, рыночное поведение любого класса активов, даже акций и облигаций, теряет стабильность и становится непредсказуемым.

Подобный процесс – не плод больного воображения. Именно так сегодня институциональные инвесторы вроде пенсионных, университетских и благотворительных фондов решают, какой будет общая структура распределения активов в отдаленной перспективе. Результирующий портфель, или портфельная политика, является ориентиром, относительно которого оцениваются фактические достижения, и заявлением фонда о желаемой экспозиции на рынке. В условиях, когда новые игроки появляются на рынках таких активов, о которых они не думали раньше, и когда шквал новых производных продуктов проникает во все уголки финансовых рынков, цены, волатильность и ожидаемая доходность классов активов теряют стабильность. Они начинают изменяться совершенно неожиданно. В таком мире портфельная политика не должна быть чем-то неизменным, она должна непрерывно пересматриваться и переоцениваться.

* * *

Несмотря на осложняющие моменты, Лейбовиц находит использование нетрадиционных активов очень перспективным с точки зрения соотношения риск/доходность. Он уделяет необходимое внимание риску встречи с драконом, однако считает, что инвестиционные комитеты должны подходить к своим решениям относительно распределения активов с другого конца, не так, как большинство инвесторов.

Вместо простого включения этих активов в портфель в процессе «мучительной реоптимизации» по мере появления возможностей, предложений консультантов или под давлением обстоятельств Лейбовиц рекомендует начинать процесс распределения активов с определения приемлемого потолка для нетрадиционных классов активов или «базовой альфы». Затем следует оптимизировать альтернативные классы активов, с тем чтобы получить максимальную доходность для приемлемого уровня стандартного риска волатильности, а также риска встречи с драконом. Лишь после этого можно переходить к позициям в акциях и инструментах с фиксированным доходом (или, как говорит Лейбовиц, к «изменяющимся активам») и регулировать их доли для получения желаемого уровня риска для портфеля в целом.

В рекомендуемой Лейбовицем стратегии традиционный взгляд на соотношение риск/доходность остается на месте, однако фокус смещается кардинальным образом. Источником доходности становится базовая альфа. Управление риском портфеля в целом осуществляется за счет изменения долей акций и инструментов с фиксированным доходом. Теперь управление волатильностью портфеля является единственной целью существования изменяющихся активов, а источником ожидаемой доходности портфеля становится базовая альфа. При таком подходе установленные задачи для компонентов портфеля совершенно ясны, а внешние соображения больше не влияют на возможности максимизации ожидаемой доходности при одновременном контроле риска, другими словами, на оптимизацию.

* * *