Фунгус [litres]

Коротыш видел, как справа и слева фунгусы падают замертво. Они бежали на солдат и падали, падали один за другим от града выстрелов. Коротышу казалось, что вокруг роятся тысячи разъяренных пчел. Если одна из них угодит ему в лоб, гибели не миновать. Он и вправду ощущал смерть вокруг себя. Его собратья гибли, испуская последнее чувство, и жизнь покидала тела безмолвно – так солнечным утром испаряется роса на траве.

Фунгусы выходили из строя дюжинами. Коротыш бежал, прижимая знамя к груди, и не ранили его только из-за маленького роста: пулеметы настроили так, чтобы стрелять по головам. Имелась и еще одна причина: у него были короткие ноги, он ужасно устал и двигался медленно, поэтому большинство ринувшихся в атаку фунгусов его обогнали. Раза три или четыре Коротыш споткнулся, задевая трупы, преграждавшие ему путь, но продолжал бежать, пока его нога не запуталась в конечностях какого-то мертвого собрата. Он упал, но атака впереди продолжалась: фунгусы падали – раненые или мертвые. Коротыш поднялся во весь рост, и в ту же минуту его поразили две пули. Одна вонзилась в грудь с таким звуком, словно прошила несколько слоев пробкового листа, вторая, свирепая и задорная, ужалила прямо в рот: свинец поразил нижнюю челюсть, которая у маленького фунгуса выдавалась вперед, как у бульдожки, и рассек ее на две половины. Отсеченная половинка повисла, словно никчемный ошметок. На несколько секунд Коротыш замер, не в силах осознать, что с этого момента тело его стало иным, а потом пятьюдесятью пальцами ощупал свой рот. Его осенила страшная мысль: если одна-единственная пуля может нанести такой урон, на что способны тысячи свистящих повсюду пуль? И тут Коротыш совершил открытие: фунгусы могут быть трусами.

Он испытал такой страх, какого не чувствовал даже в тот день, когда свалился в расселину. Но рядом не было Кривого, чтобы прийти ему на помощь. Отныне сам Коротыш играл его роль. Страх. Он чувствовал ужас, безграничный, как ровная пустыня до горизонта. А фунгусы слышали чувства, как мы – звуки.

Они услыхали страх, вырвавшийся из груди Коротыша, и решили, что он зовет их на помощь. Многие фунгусы прервали атаку и повернулись в ожидании приказа, но увидели, что командир ранен, а его оторванная челюсть болтается на волоске. «Ты – новый Кривой! – крикнули они. – Что нам делать?» Страх не позволял Коротышу как следует поразмыслить и принять решение. «Что нам делать? Что делать?» – ревели фунгусы. Но вместо того, чтобы отдать какой-либо приказ, Коротыш пустился бежать, но не на врага, а в противоположную сторону. Его собратья, ничего не понимая, приостановились. Из-за бегства командира их энтузиазм угас, и атака захлебнулась.

Испытывая поражение на поле боя, фунгусы тоже вели себя не так, как люди. В такой ситуации войско людей просто разбежалось бы, и каждый старался бы спасти свою жизнь. Эти существа реагировали на ситуацию по-разному. Одни, сбитые с толку чувством, которое излучал Коротыш, бесцельно метались направо и налево, не зная, что предпринять. Поскольку теперь они двигались медленно, стрелять по ним стало еще проще, и несчастные гибли как мухи, пронзаемые десятками и сотнями пуль. Другие по инерции продолжали наступление на врага, но двигались все более неуверенно. Нашлись и такие, которые встали, как вкопанные, надеясь, что кто-нибудь поможет им разрешить противоречие, возникшее между приказом и примером командира: им велели наступать, при этом сам Коротыш у них на глазах обратился в бегство. Так или иначе, фунгусы падали и падали, сраженные свинцовой бурей: и бегущие прочь, и мечущиеся без цели, и стоявшие столбом. Коротышу не обязательно было видеть эту бойню, чтобы понять происходящее: он чувствовал, как собратья испускают дух, настигнутые пулеметными очередями и выстрелами винтовок. Маленький фунгус сказал себе, что он виновен в их гибели не меньше, чем оружие людей.

Коротыш бежал, не останавливаясь. Один. Он бросил своих собратьев и ненавидел себя за это. Маленький фунгус углубился в лес и пропал в густой чаще среди сырых первобытных растений.

XXVI Конец этой необычайной и удивительной истории, рассказывающей о появлении расы фунгусов, об их подчинении воле людей и последующем восстании. Жалкий удел Хик-Хика. Теряя последние силы, Коротыш узнает, где действительно скрыта Власть

Касиан не присягал в верности Огюсту Феро де Юберу или французской армии, и битва его совершенно не интересовала. Он явился сюда не для того, чтобы убивать сотни монстров, ему хотелось прикончить одного – Хик-Хика. Куда запропастился этот filh de canha? Его не было видно ни в авангарде войска чудовищ, ни в арьергарде; ни в отряде dragons, которые прятались за камнями, принимая на себя шквал снарядов и пуль, ни среди атакующих с тыла, которых сейчас выкашивал пулеметный огонь.