Фунгус [litres]

«Понравилось вам или не понравилось?» – колготился Хик-Хик. Пораженная Майлис в ужасе замотала головой: сцена выглядела забавной, но от нее бросало в дрожь. И пение, и слова, списанные со всем известной народной песенки, а главное, исполнитель – все наводило ужас! От одного голоса Коротыша волосы вставали дыбом! Слова песенки он будто бы раздирал зубами-иглами, длинными, как вязальные спицы. Майлис не стала отвечать на вопрос поклонника, лишь поинтересовалась, почему Коротыш все время смотрит на нее, сощурив глаза. В его взгляде отчетливо читалась ненависть. Ненависть страшная, непримиримая. Все в ней бесило фунгуса: фигура, одежда. Она ощущала эту острейшую неприязнь и хотела понять причину. Хик-Хик пожал плечами, словно не придавая значения своим словам:

– Мне кажется, их беспокоит ваше поведение. Фунгусы привыкли постоянно за нами наблюдать, и, следя за ними, вы рушите привычный ритуал. Теперь они чувствуют, что кто-то наблюдает за ними, кто-то их изучает, и это им не по нраву.

В ответ Майлис обратилась к Хик-Хику с неожиданной просьбой. Она не стала требовать, чтобы он избавил ее от постоянного присмотра Коротыша, наоборот: попросила назначить маленького фунгуса своим лакеем.

Майлис думала об этом несколько дней. Быть может, узнав своих стражей получше, она найдет способ бежать из плена или хотя бы помочь остальным людям. Да, ей хотелось познакомиться с ними поближе и по возможности изучить их язык. А для этого нужно было с кем-то разговаривать.

Как это ни удивительно, чтобы угодить своей пленнице, незадачливый поклонник любезно согласился немедленно исполнить ее желание. Он подозвал Коротыша, сурово окликнув его своим пропитым надтреснутым голосом, и сказал:

– С этой минуты ты должен во всем ей подчиняться. Понял? Во всем!

Хик-Хик удалился, оставив ее с Коротышом наедине. Стоя на площадке, Майлис видела черноту пропасти, где сотни фунгусов, невидимых в ночной мгле, долбили скалы с таким грохотом, словно там работала толпа кузнецов.

Маленький фунгус смотрел на нее со злорадством, она ощущала удовлетворение, которое испытывал монстр при виде ее страданий и замешательства. Однако Майлис обладала твердым характером; она быстро собралась с духом и решила не давать ему спуску. Поблажек не будет. Она погрозила чудовищу указательным пальцем и принялась отчитывать:

– Мне известно, что ты меня ненавидишь. Буду откровенна: меня это ничуть не волнует и не оскорбляет. Но имей в виду: хозяин приказал тебе мне подчиняться. А значит, с этой минуты ты – мой слуга. Будешь отвечать на любые мои вопросы и всегда будешь в моем распоряжении. Понятно? Научишь меня своему языку. А теперь следуй за мной.

Первым делом Майлис потребовала, чтобы фунгусы расширили бойницу, служившую окном в ее комнате. Свое желание она объяснила тем, что узкая щель не позволяла любоваться величественным пейзажем Пиренеев. Побег исключался: даже если бы они прорубили дыру во всю стену, ей бы понадобились крылья, чтобы вырваться на волю. Небольшая группа фунгусов выполнила поручение. Резвым камнеточцам не понадобилось и десяти минут, чтобы превратить узкую бойницу в прямоугольное отверстие, широкое, как сцена оперного театра.

Но главную задачу Майлис видела в другом: овладеть языком фунгусов, состоящим из чувств и впечатлений, каким бы сложным он ни был. Она всю жизнь увлекалась лингвистикой, а сейчас в ее распоряжении оказался маленький учитель, этот чертенок, стрекотавший, словно осипшая сорока.

С этого дня Майлис велела Коротышу сопровождать ее во время прогулок в недрах Пустой горы. Они обходили обширные пространства, она смотрела по сторонам и старалась ощутить все, что обсуждают между собой фунгусы. Когда монстры превратились в объекты изучения, она поняла, что даже самые чудовищные явления представляют определенный интерес. Эти существа обладали разумом, и когда она раскрывала свое сердце, вслушиваясь в их речи, вся Пустая гора превращалась в симфонический оркестр голосов, которые постоянно перекликались между собой. Своеобразный язык объединял их в одно целое, как запахи всех полевых цветов сливаются в один аромат.