Фунт лиха с изюмом

– То-то же… Димон толкнул ее в спину. – А ну, пошли…

– К-куда? – испугалась Мира.

– На кудыкину гору, – хмыкнул Димон. И пояснил: – Давай, давай! Шевели булками.

Почти за шиворот он дотащил ее до какой-то сараюшки, напоминающей бытовку. В ней продавцы, наверное, грелись в течение дня. Ужас затопил сердце Миры, она резко повернулась и толкнула Димона в грудь.

– Никуда я не пойду, понял?! – закричала она. – Помогите! Караул!

А в голове у нее билась-крутилась одна-единственная мысль: «Мама дорогая! Кто же сейчас придет покупать елку? До Нового года два часа осталось. Всё… я пропала…» Она повернулась и больно звезданула Димона по коленке.

Тот грязно выругался, Геннадий кинулся ему на помощь, и они с силой затолкали Миру в бытовку.

– Если не можешь расплатиться за причинённый ущерб деньгами, заплатишь натурой. Мордашка у тебя симпатичная, фигурка тоже прощупывается. Геныч, да держи крепче! Заноси! Раздевай ее! А ты прекрати орать, а то сейчас вырублю и потом зубов не досчитаешься! Получай удовольствие, дура!

Мужики навалились на Мирославу и принялись рвать на ней одежду, словно два голодных, бездомных пса, накинувшиеся на сахарную косточку.

Мира впала в неистовство, защищая свою жизнь. Она вопила что было сил, но вместе с покидающими ее силами ослабевал и ее охрипший голос. Запах, идущий от насильников, усиливался еще более тошнотворной вонью этой хибары. Миру повалили на узкую скрипучую лежанку, заваленную грязными тряпками. Димон зажал ей рот грязной лапищей и Мира поняла, что он сейчас задушит ее. Она билась в руках насильников, как рыба, выброшенная на берег, не помня себя от смертельного страха. Еще пара минут – и она потеряет сознание. В глазах у Миры потемнело…

Неожиданно дверь бытовки распахнулась. Насильники на секунду оторвались от своей жертвы и повернули головы к двери. Мира воспользовалась этим, забилась еще сильнее и прохрипела:

– По-могите… мне…

– Эй, вы что тут делаете, уроды? – услышала она мужской голос.

«Еще один… – мелькнула острая, как бритва, мысль у Мирославы. – Всё… Мне конец…»

Мужчина перешагнул порог.

Димон опустил Миру и выпрямился.

– Тебе чего, мужик? Ты сам кто? Проваливай! Торговля закончилась! Не видишь, свидание у нас! – сказал Геннадий, всё еще крепко держа Миру.

Она заметалась на грязных тряпках и снова прохрипела:

– Помоги…те!

Но Геннадий быстро закрыл ей рот широкой шершавой ладонью, воняющей грязью и табаком.

– А мне кажется, что ваша вечеринка идет не по обоюдному согласию, – ответил вошедший, закрывая за собой дверь. – Девушку отпустите. – Его взгляд не предвещал ничего хорошего для насильников.

Геннадий отпустил Миру и тоже выпрямился.

– Слушай ты, храбрец, вали отсюда подобру-поздорову! Иди, справляй Новый год! А если вдруг возбудился и третьим хочешь быть, то подожди своей очереди, если от этого цыпленка что-то останется.

Не говоря ни слова, мужчина мгновенно схватил Геннадия за руку и резко вывернул ее. Тот взвыл от боли, и незнакомец вырубил его резким ударом по шее. Эта глыба мгновенно замолчала и рухнула на грязный пол.

Димон с устрашающим воплем выхватил из кармана нож с выкидным лезвием и кинулся на вошедшего. Своим огромным весом и скоростью он снес вошедшего к двери, завязалась драка. Они поочередно били друг друга о стены хибары. Стены тряслись, было ощущение, что еще миг и хилая бытовка рассыплется в прах. Мужчины, рыча и осыпая друг друга проклятиями, возились на полу.

Мира, пытаясь прикрыться, собирала разорванную одежду на груди.

Незнакомец двинул Димона ногой в пах, а затем в грудь, и сильным ударом уложил стонущего и матерящегося насильника рядом с всё еще безмолвным дружком.

– Ты что делаешь? Из-за девки? Да она ёлки воровала, – прохрипел Димон, сплёвывая кровь из разбитого рта, но тут же получил удар по отвратительной лошадиной морде и затих на полу.

– Уймись, мразь, – мужчина откинул темную прядь со лба и поспешил к Мире. – Сейчас, девушка, сейчас… Узлы затянули, гниды.

Он склонился над ее лицом и обнаженным телом, сильные руки потянулись к ее путам, а прядь волос коснулась ее щеки. Его темные глаза встретились с ее глазами, и Мира поняла, откуда она его знает. Именно он приходил к ней в детстве в мечтах, именно он действовал в романах, которые читала Мирослава, в образе пирата и рыцаря, возлюбленного принца. Такое лицо приходило к ней во сне, такие глаза с любовью смотрели на нее. Теперь она знала это точно. Сейчас он тревожно смотрел на нее, распутывая веревку. Мира тут же закрыла грудь руками.

– Всё будет хорошо. Подонки… Сейчас я освобожу вам ноги, – сказал незнакомец, стараясь не смотреть на ее наготу, чтобы не смущать и без того сконфуженную трясущуюся девушку.

Он освободил ей ноги и помог сесть на кровати. Мира дрожала так, что у нее даже зубы клацали.

– Как тебя зовут? – спросил мужчина, поднимая с пола ее пальто и накидывая ей на плечи.

– Мирослава, Мира, – ответила она, кивком благодаря его.

– Какое красивое имя. Меня зовут Мартин. Мира, успокойтесь. Всё кончилось, вы в безопасности.

– Спасибо вам. Не знаю, как отблагодарить. Вы такое для меня сделали. Такое…