Фурии командира

– Вся твоя жизнь была ложью. Ты сама – ложь, Наварис. – Он понизил голос до шепота. – Для него ты ничто, Наварис. Ты лишь жалкое безумное животное, которое нужно уничтожить.

Она хрипло застонала, и детские обиды внезапно превратились в безумную ненависть, ярость и злобу, Наварис полностью утратила контроль над собой.

Произошло нечто странное.

Магические способности Тави – фурии воды и металла – слились воедино, как никогда прежде. Он почувствовал следующий удар еще до того, как сместился центр тела Наварис, словно ее физические намерения каким-то образом передавались ему через ее эмоции.

Тави не мог сказать, что именно изменилось, но знал, абсолютно точно знал, что она собирается метнуть кинжал ему в лицо, после чего сразу сделать выпад, как только он немного отвлечется.

Тави призвал ветер, он смотрел, как левая рука Наварис медленно поднимается и устремляется вперед. Кинжал вращался, но Тави уже поднял гладий и легко отбил клинок. Из горла Наварис вырвался рев животной ярости, и она бросилась вперед, целясь в его горло. Именно этого шанса так долго ждал Тави.

Он столько раз его тренировал, что ему ни о чем не нужно было думать, его тело двигалось с математической точностью. Когда Наварис устремилась к нему, Тави нырнул вперед, под ее клинок, и его тело составило диагональ с линией атаки Наварис. Как только левая рука Тави коснулась крыши, он отвел правую назад, но тут же выбросил ее в едином смертельном выпаде.

Его клинок прошел сквозь доспехи Наварис, почти не встретив сопротивления.

Наварис застонала, ее глаза широко раскрылись, и Тави почувствовал, как дуновение ее выдоха переместилось вверх по лезвию к его руке.

Она обратила глаза на него и попыталась ударить мечом, но Тави уже выпустил рукоять длинного клинка и откатился в сторону, вскочил на ноги, перебросив гладий из левой руки в правую, и приготовился к продолжению схватки.

Фригиар Наварис сделала один шаг к нему. Потом другой. Оскалила зубы в безумной гримасе ненависти, подняла меч…

…и рухнула, словно опустошенный сосуд. Несколько мгновений она лежала на боку, глядя в пустоту, а ее руки и ноги продолжали делать быстрые движения, словно она все еще сражалась.

Потом она замерла. Тави чувствовал, как от нее продолжают исходить ярость, боль и ужас, но через несколько секунд все прекратилось.

Тави посмотрел на труп убийцы, потом наклонился и осторожно закрыл ее пустые выпученные глаза. Он не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким усталым, но он еще не закончил свою работу.

Тави выпрямился, закрыв глаза, обратил лицо к звездам и почувствовал, как свежий ветер уносит капельки пота с его кожи.

Дул ветер, и в ночи властвовала тишина.

Глава 56

Никем не замеченный, Маркус без особого труда добрался до своей позиции.

Кустарник, деревья и высокая трава обеспечивали ему возможность создать вуаль при помощи фурий дерева, а глубокие тени скрывали все остальное. В течение последних двух недель он умудрялся по ночам ускользать из лагеря, чтобы попрактиковаться с балестом канимов, и знал, что это оружие обладает достаточной для его целей точностью.

Устроившись поудобнее, он вытащил два глиняных кувшинчика из висевшего на поясе мешка, откупорил оба, стараясь, чтобы нос и рот находились от них подальше, после чего достал из мешка короткую тяжелую стальную стрелу. Он опустил кончик стрелы в каждый из кувшинчиков, взмахнул рукой, призывая на помощь фурий земли, после чего оба кувшинчика вместе с крышками плавно опустились на землю.

Маркус отложил стрелу в сторону, затем призвал на помощь силу, чтобы натянуть балест. Задача была очень трудной даже для фурий, а ему приходилось сохранять осторожность: если оружие громко щелкнет, он может себя обнаружить.

Покончив с этим, он засунул стрелу в специальную канавку балеста и удобно перехватил оружие.

Наступила тишина, воздух был полон ожидания.

Дуэль закончилась.

Маркус беззвучно поднял балест, его руки не дрожали. Он ждал, когда появится победитель.

Глава 57

Исана сказала себе, что не пойдет смотреть на дуэль, когда вокруг столько раненых, которых нужно исцелить. Она погрузилась в работу, направляя свои чувства, усиленные Рилл, в каждое пострадавшее тело. Фосс, трибун, который командовал целителями, посмотрел, как Исана работает, кивнул и тут же стал отдавать приказы.

Очень скоро Исана уже занималась теми, кто получил самые тяжелые и сложные раны. Один несчастный лишился глаз после страшного удара каким-то оружием. Другой юноша пострадал от удара копьем в пах. Третьего пытались исцелить от трещины в грудине, но он так и не пришел в сознание: его первый целитель не почувствовал, что его сердце пострадало, а потому не может работать в полную силу. Исана забыла обо всем, полностью сосредоточившись на каждом следующем пациенте.