Футбол, Днепропетровск, и не только…

/ деньги, на блатном жаргоне того времени - примечание автора /,

И вот перед Вами – черный „уркаган“.

Он свой наган наставил, манатки все забрал,

А нам с женой оставил, ну, прямо пополам,

А нам с женой оставил, ну, прямо пополам:

Дырявые кальсоны и рваный сарафан!»

Не помню сейчас точно, летом, какого из первых послевоенных лет, жители близлежащего к пересечению улиц Чкалова и Исполкомовской района, были свидетелями, как ряд домов, примерно на месте домов №№37, 39, 41 по улице Исполкомовской, был оцеплен плотным кольцом военных и милиции и, как там, разгорелась перестрелка. По слухам, тогда там ликвидировали какую-то большую банду, чуть ли не «филиал», известной в то время, банды «Черная кошка». Жители из окон, а мы, вездесущие мальчишки, из-за деревьев, смотрели, как уже после перестрелки, в машины, стоящие на месте разворота, аннулированного в 90-х годах трамвайного маршрута №10, садились участники этой операции. Сколько было схвачено бандитов, сколько было тогда раненных в той перестрелке и убитых, мы так и не смогли узнать, из-за плотного оцепления военными и милицией места события.

На толчке в те времена продавалась «трофейная Япония, трофейная Германия» - как «обозвал» различные предметы обихода и одежды, привезенные демобилизованными фронтовиками, любимый многими Владимир Высоцкий.

Курящие мужчины курили, в то время, самокрутки из газетной бумаги с крепкой махоркой табаком - самосадом, который носили в различных кисетах. Но, постепенно, в продаже появились и маленькие тонкие папироски, их уже тогда называли «туберкулезные палочки» с названиями: «Красная звезда» и «Ракета».

Еще позже появились довоенный «Беломорканал» и полюбившиеся многим «Шахтерские». Курившие эти папиросы, с пренебрежением тогда говорили, о куривших эти невзрачные маленькие папироски «Ракета» что-то, вроде поговорки: «Ракета – для каждого „шкета“» / т.е., для рано повзрослевшего в военное время, подростка /.

Особое же уважение, у тогдашних «курцов», вызывали курившие папиросы «Казбек». А те, с шиком, доставая очередную папиросу из картонной пачки, и, не в пример другим значительно худшим народным папироскам, помещенным в бумажные серые и невзрачные пачки, демонстративно стучали торцом очередной папиросы по картонной коробке, из которой её достали. И, хотя у многих были уже и портсигары, вид картонной коробки из под папирос «Казбека» вызывал уважение. Считалось, что те, кто курит папиросы «Казбек», это состоятельные люди, если тогда, вообще, это можно было относить к кому–либо.

Давила на людей и коммунальная неустроенность. Не всегда зимой, в холодных квартирах люди могли хотя бы обмыться в миске чуть теплой водой. Да и часто вода замерзала в отремонтированных кое-как и, почти совсем неутепленных, водопроводах. Иногда с ведрами, до действующих колонок с водой, приходилось идти несколько кварталов.

И в единственную тогда работавшую в центре города на улице Ломаной / недалеко от нынешнего цирка / ветхую и старую баню, выстраивались длинные очереди. Да и эта, наверное, дореволюционной постройки небольшая одноэтажная баня, работала не ахти как.

И, про неё, на мотив известной песни из кинофильма «Волга-Волга», распевали свою веселую днепропетровскую песенку:

«Как у нас в Днепропетровске отмечается,

Человек приходит в баню раздевается,

Холодище там собачье, открывает душ горячий,

Но… горячая вода не появляется!»

И далее шел припев:

«А чтобы помыться, горячей водицей,

Так для этого граждане,

Носят примус в чемодане:

А иначе ничего не получается!»

Но, несмотря не на какие трудности, родной город оживал и возрождался. Днепропетровцы, как и вся страна в годы войны, отдавали большую часть ресурсов фронту, а после Победы - возрождению и восстановлению тяжелой промышленности.

Снова, как и когда-то, перед гражданской войной появились, о чем мы говорили выше, карточки: хлебные, продовольственные, промтоварные. Очереди, особенно в «булочные» - так тогда назывались магазины по продаже хлеба, выстраивались еще затемно.

На всю жизнь я запомнил «взбучку», за вытащенные у меня хлебные карточки, которые мне дала, недолго отошедшая от очереди мать: я тогда оставил семью без хлеба!

И сегодня, перед глазами, стоит наш хлебный магазинчик, который помещался тогда на первом этаже, снесенного в 2007 году двухэтажного дома под №49 по улице Шевченко, на месте которого сейчас заканчивается строительство многофункционального комплекса «Дом на Екатеринославском».