Футбол. Искушение (СИ)

Снимали показания сердечно-сосудистой, анализировали вдыхаемый и выдыхаемый воздух, другие параметры. На экранах мерцали сложные разноцветные кривые. Матвей в каждом новом осмотре и испытании все более ощущал собственные важность и значимость, это было приятно. Потому на беговой дорожке он выложился без остатка и всерьез устал. Ближе к концу "забега", несмотря на темнеющую пелену перед глазами и шум в ушах, сил ему прибавил вспомнившийся старый армейский анекдот: "...Ну папа, ну покажи, как слоники бегают... Хорошо, сынок... Роота - газы!...".

В финале множество листков с выводами, анализами, распечаток с причудливыми кривыми, заключения и все прочие бумаги поместили в непрозрачную папку, которую Кузьмич безапелляционно забрал себе.

К последнему врачу, аккумулирующему результаты и выносящему вердикт, Некрасов зашел сам, оставив Тяглова дожидаться на кожаном диванчике. Пробыл там сравнительно долго, как показалось томящемуся Матвею, выйдя из кабинета, ободряюще кивнул, и оба немедля отправились к выходу. Уже в машине на вопрос ошарашенного Матвея "как там у меня дела", ответил лаконично - "нормально, в пределах... среднего".

***

Попетляв немного по заросшим зеленью узеньким дачным улочкам, кое-где было перекопано, Кузьмич притормозил перед серым забором из стандартных бетонных плит, увенчанных железными штырями, и с гордостью кивнул: "Вот она, альма-матер, пенаты наши родимые!".

"Пенаты" внешне выглядели неброско, такими же плитами в советские времена ограждали абсолютно всё, от дачных кооперативов и средних школ до фабрик, заводов и воинских гарнизонов. На одной из плит была намалевана, жирно и от души, всей стране известная эмблема. "Болельщики набезобразили... наши фанаты!", - с той же гордостью прокомментировал рисунок взбодрившийся Кузьмич.

Дальше по дороге бетонные плиты сменились аккуратным ограждением из светлого сайдинга, автомобиль остановился перед глухими сдвижными воротами и посигналил. Со ступенек небольшого двухэтажного здания, примыкающего к воротам, вышел немолодой подтянутый человек в светло-серой толстовке "Найк" с капюшоном, приблизился к Опелю, широко улыбнулся и развел руки, как для объятия, - Кузь! Сколько лет, сколько зим! Из машины не выходи, заезжай скорее, заезжай. Очень рад... как узнал о твоем появлении, специально тебя ждал! - обернулся, повелительно взмахнул рукой кому-то невидимому, и ворота немедленно поползли в сторону.

- Здравствуй, Лёня, - Кузьмич с улыбкой покивал в ответ, тронулся, въехал на базу и тут же притормозил. Ворота сзади закрылись. Встречающий шумно влез на заднее сидение и не замолкал ни на минуту, попутно указывая проезд на место парковки. Видно было, что он искренне рад.

Внутренняя территория была ухожена, обустроена и вылизана до нереальной чистоты. Все, на что мог упасть взгляд, было побелено, покрашено, выравнено и вычищено. Деревья и кустарники пострижены, трава ровная и не по-осеннему зеленая. На гладких бетонных дорожках ни единой веточки, ни завалявшегося листочка и, казалось, даже ни пылинки.

Матвей вылез из машины, вдохнул полной грудью чистый загородный воздух и принялся вытаскивать свой чемодан. Кузьмич вынул свой багаж, звякнул сигнализацией, и они все вместе пошли к подъезду симпатичного трехэтажного здания под чистенькой зеленой крышей, напоминающего обыкновенный подмосковный пансионат для отдыха.

Внутри, стоя у стойки администратора, пока Кузьмич со свои приятелем разбирались с документами и ключами, Матвей огляделся. Увиденное мало напоминало фойе главного здания популярнейшего современного спортивного клуба. По крайней мере, исходя из виденного в посвященных футболу и околофутбольной жизни телепередачах и интернет-роликах. Низкие потолки, минимум естественного света, кричащая цветовая гамма, дизайн интерьера в стиле конца прошлого века, - все это не отвечало представлениям Матвея о современном футболе высшего дивизиона.

Но ощущалась и некая непринуждённость, "домашняя уютность" окружающей среды, проявляющаяся и в этой самой устаревшей обстановке, и в манерах, поведении, облике неспешно проходящих мимо людей, что окончательно развеяло у Матвея остатки прежнего волнения и внутренней напряжённости.

Закончив с администратором, симпатичной женщиной средних лет в белой блузе и шейном платке клубного цвета, получив комплект ключей, Кузьмич повелительно взмахнул рукой, и они все вместе покатили свой багаж к месту проживания. Местный Лёня взялся помочь и по пути выполнял роль гида, скорее для Матвея, чем для Кузьмича. Ему явственно все было знакомо, и вёл он себя, как человек, наконец вернувшийся к чему-то давнему, но не забытому, любимому и близкому.

Жить им предстояло на третьем этаже, в помещении, напоминающим стандартный блок современного студенческого общежития: пара небольших изолированных комнат и общий на двоих санузел. Везде чистенько, сравнительно уютненько, на кровати стопочкой лежали полотенца неестественно ярких клубных цветов, гармонируя с того же оттенка броскими занавесями на окне.