Футбол по центру. Круифф, Пушкаш и прочие, изменившие игру

Летом 1950-го «Триестину» покинул «алленаторе» Нерео Рокко, местный уроженец, поигравший в городском клубе и начавший в нем свою тренерскую карьеру. Его команда благодаря «катеначчо» рокко, итальянскому варианту швейцарского «замка» Карла Раппана, дважды подряд (1948/49 и 1949/50) занимала высокое 8-е место в серии «А». Почему Рокко решил сменить обстановку и уйти из фактически созданного им середняка высшей итальянской лиги в команду серии «В» «Тревизо», история умалчивает.

К сентябрю «страсти по Гуттманну и «Падове» поутихли, триестцы пообещали Беле поддержать морально и даже материально его поиск истины в суде. «Я, собственно, потому и согласился. Руководители «Триестины» произвели приятное впечатление, с ними можно было разговаривать, мне показалось, что мы нашли общий язык. Кроме того, в споре с «Падовой» они были на моей стороне и обещали поддержку. Турнирная задача была поставлена одна-единственная — не вылететь из серии «А». За это даже была предусмотрена премия в контракте».

Что характерно, именно этот пункт Гуттманну не очень нравился. Не премия, а то, что перед командой не ставят высоких задач. Клуб не вылетел, и при продлении контракта сам Бела предложил заменить пункт о премии за «невылет» на поощрение за попадание в первую шестерку, о чем в тогдашней «Триестине» даже и мечтать не могли. При этом Бела требовал усиления личного состава, с которым можно было бы решать такую задачу. В этом ему было отказано.

За два сезона Белы в Триесте гуттманновская команда занимала 15-е и 17-е места, то есть не вылетала, но и никакой конкуренции не только грандам, но и середнякам составить не смогла. (В 51-м спаслась в последнем туре, в 52-м — играла плей-офф... Кстати, присмотритесь к тренерам на старте сезона-1951/52 — три англичанина, Денис Невилл в «Аталанте», Эдмунд Кроуфорд в «Болонье» и Франк Соо в «Падове», все улетучатся очень быстро, венгров вроде бы и мало, Гуттманн да Цейзлер в «Милане», зато по ходу сезона назначат еще троих — Дьюла Лелович в «Болонье», Дьёрдь Шароши в «Ювентусе» и Роберт Винклер в «Комо». — А. Ф.) В сентябре 1952-го Белу уволили, причем с «анекдотичной» формулировкой, составленной в благодарственной форме с выражением сожаления: «Тренер Гуттманн сумел за время пребывания привнести свежие идеи (после Рокко гуттманновская игра выглядела сверхатакующей! — Б. Т.) и поставить игру. Мы спокойны за будущее команды (!). Теперь нам нужен более везучий, нежели Бела, тренер». (По моим сведениям, Гуттманн уступил должность Марко Пераццоло в ноябре 52-го во вполне благополучном положении. Конечно, итальянцы могут ошибаться, но вряд ли — это всё же исторические хроники клуба, они не могут промахнуться по столь значительной фигуре... Кстати, будущее «Триестины» Бела действительно обеспечил — она вылетит только в 1957 году! — А. Ф.)

Яснее выразиться было нельзя. Гуттманн так и не стал своим, удобным. Он остался специалистом, которого терпят только в случае успеха. Успеха не было. Служащий сделал свое дело — служащего можно уволить.

Допустимо здесь и другое предположение. Летом 1952-го сборная Венгрии стала победителем футбольного турнира Олимпиады в Хельсинки. Бела Гуттманн был тогда неофициальным советником тренера Араньчапат Густава Шебеша. Возможно, по возвращении в Италию он попытался объяснить триестцам, что надо работать иначе, чем раньше, что и привело к досрочному расторжению контракта. Но это на уровне домыслов и слухов, коих о жизни Гуттманна ходит множество.

Что до финансовых обязательств, то руководство «Триестины», в отличие от падуанского начальства, повело себя вполне прилично. Все предусмотренные выплаты были сделаны.

Некто Реккарди

Бела, решив, что Италии для него достаточно, сорвался с места и отправился в Аргентину, где потренировал «Кильмес», а затем приехал на Кипр и принял местный «Апоэль» из Никосии. Вот тут-то, осенью 1953-го, его и застала телеграмма из Милана. Белу Гуттманна приглашали на переговоры «на предмет работы тренером в клубе «Милан».

Возможно, мысль пригласить Белу окончательно созрела у президента Умберто Трабаттони после поражения в восьмом туре от злейшего врага и соседа «Интера» со счетом 0:3 — это когда все три мяча в ворота миланцев забил венгр Иштван Ньерш. Ну, это скорее шутка.

.Факт же состоял в том, после победы в чемпионате-1950/51 под предводительством Лайоша Цейзлера «Милан» два сезона подряд оказывался в тени «Ювентуса» и «Интера». Уже не было в команде Цейзлера — он ушел после проигранного «Юве» скудетто-52, не было Грена, по возрасту и травмам подыскавшего себе команду попроще (хм, «Фиорентину»!), но состав был по-прежнему сильный, вполне способный бороться за чемпионство. Главное же состояло в том, что, впервые ощутив сладость победы в серии «А», «миланцы» уже не желали довольствоваться вторыми и третьими местами, а жаждали новых побед.