Фвонк

Фвонк потер виски.

«Но теперь я вижу, что время ставить такие границы давно упущено. Придется наводить порядок. Просто не знаю, что сказать».

Фвонк почувствовал, что и сам этого не знает.

«Я боялась, не буду скрывать, что ты, будучи повязан с падением нравов, в это трудное для моего супруга время запудришь ему мозги черт-те чем. Он очень тяжело пережил прошлогоднюю трагедию, но, конечно, держал лицо. Но как бы трудно ему ни приходилось, он все же не выпадал из жизни и нормально функционировал до тех пор, пока не стал твоим жильцом».

Она встала со стула.

«В любом случае это дело прошлое. Миссия моего мужа — управлять этой самой протяженной страной Европы, и я должна помочь ему выбраться из твоего бардака».

Она подошла к Йенсу и потянула его, ставя на ноги.

«Вставай. Мы идем домой».

Йенс с трудом выпрямился и побрел за ней прочь из комнаты. Фвонк снова лег на цветастый ковер и стал спать дальше.

177) Ничего.

178) Ничего.

179) Наконец хоть что-то. Фвонк встал и прибрался в гостиной.

180) Очень хочется из дому на простор. Тело требует, а мозг ему подыгрывает, координирует, скучает по вольным запахам, поздняя осень в лесу — лучшее время, ноябрь, или декабрь уже наступил? Спрятавшись за занавеской, Фвонк подглядывает в окно. Брюхатые еще усилили патрулирование. Господи помилуй. Они всегда обгоняют его на полкорпуса. Хитрые, бестии, как лисы.

181) Мрачные акварели. Вино. И Ничего в больших количествах. Крайне неудачная для Фвонка комбинация.

182) Бюро переездов вывезло все из цоколя, заходила Хельга рассчитаться и отдать ключи. Никакой близости на этот раз, но она сказала, что Фвонк плохо выглядит и должен записаться к врачу. Передала привет от Йенса, Центральный комитет партии запретил ему впредь общаться с Фвонком. В утешение Фвонку причитается один цветок и одна подарочная карта «Стеклянного магазина» («основан в 1739 году», написано на сертификате под логотипом, яхонтовые вы мои, подумал Фвонк, это они двести семьдесят лет живут со стеклянных безделушек, Твоя воля).

183) Фвонк увидел Йенса в новостях. Тот в довольно приличной форме. Правительство предлагает интенсивнее вести работу по высылке мигрантов без документов, говорит Йенс и кивает только чуть более невпопад, чем обычно. Смотри, наложили-таки на него узду, подумал Фвонк, эти дамочки знают, что делают, спецы, однако, ну и банда.

184) Желудок Фвонка не удерживает никакой пищи, он больно завязан узлом. Терпеть это невозможно. Фвонк выкидывает белый флаг и вступает в переговоры с брюхатыми. Они признают ситуацию чрезвычайной и позволяют ему дойти до врача.

185) Фвонк у врача, нет сил, что-то с животом, а крови в моче не замечали, быстрый осмотр прямой кишки, нужен тест, вам надо три дня размазывать свои испражнения по специальной бумажке, да, вот вам деревянный шпатель.

186) Фвонк все сильнее замыкается в себе, его тошнит от вида брюхатых, прогуливающихся по улице под окнами в сиянии своей неизменной чистоты и великолепия, они все слышат, все знают и видят его насквозь. Однажды Фвонк открыл окно и крикнул брюхатой: «Да, стена никудышная, вот почему шпалера все время разъезжается! Покупай другой дом!»

Брюхатая, бедная крошка, ничего не поняла, но у нее впереди столь радостные события, что это происшествие она не стала принимать близко к сердцу, тем более оно такое занятное и ей не терпится рассказать о нем товаркам.

187) Позвонил врач, новые обследования, рак прямой кишки. Врач выстукал ему голову. Вас тошнит, кружится голова, ведете себя нерационально?

188) Дополнительные обследования. Метастазы в мозге. Запущенный. Неоперабельный.

189) Фортепьянная музыка, акварельные краски, сон. Фвонк обнаружил, что абстракции, которые он рисовал в последние месяцы, неотличимы от заставки на компьютере врача Радиологической больницы, сделавшего множество снимков, а потом со всей возможной бережностью сообщившего, что изменить уже ничего нельзя. «Можно только купировать боли, — сказал доктор, — до известного предела». Какая-то часть Фвонка знала это давно.

190) Позвонила Хельга, спросила, как его дела. Фвонк рассказал. Тем же вечером приехал Йенс. «Я на минутку, — сказал он, — Хельга ждет в машине».

Потом погладил Фвонка по мокрому от испарины лбу.

«Ты справился с новогодней речью?»

«Фвончик мой, что ж ты не сказал, что болеешь?»

«Я не знал, думал, это из-за падения нравов, что оно так выглядит».

«Мне очень больно за тебя».

«Да».

«И я ничего не могу сделать?»

«Ты можешь сказать, что я по-прежнему твой друг».

«Ты по-прежнему мой друг».

«А ты давай хорошо управляй страной».

«Да, я буду».