G.O.G.R. (СИ)

— Неа… — буркнул Иван Степанович, бросая угрюмые взгляды вниз, на сапоги. — Не видал.

— А этого? — Недобежкин подсунул рабочему Интермеццо.

— И этого не видал, — покачал головой рабочий и тут же поинтересовался: — Банда, что ли?

— Банда, — согласился Недобежкин и вынул фотографию Генриха Артеррана, которую он считал «козырной». — Ну, а этого вы видели?

Милицейский начальник ожидал, что рабочий скажет сейчас, что Генрих Артерран и есть Виктор Прохорович Чуйко, однако Иван Степанович разочаровал Недобежкина:

— Не видел.

Да, Недобежкин разочаровался. Кажется, «милиционер Геннадий» успел продать хоромы некоему Виктору некоему Чуйко. Придётся вызвать этого Виктора на беседу.

— Вы можете позвонить хозяину? — осведомился Недобежкин у Ивана Степановича.

— Бригадир может, — ответил тот и собрался идти за бригадиром.

Но милицейский начальник подумал, что хитроумный маляр сейчас скроется за «крепостной стеной», и его не дождёшься потом оттуда никогда. Поэтому он остановил движение Ивана Степановича и потребовал от него:

— Нет, вы, лучше, позвоните бригадиру!

Пётр Иванович наблюдал за всем этим в окно, и ему показалось, что маляр выполняет требование милицейского начальника крайне неохотно. Потом он ещё долго объяснял бригадиру, зачем тот должен покинуть «крепость», а бригадир, кажется, не спешил выходить. Потом Ивану Степановичу, наконец, удалось уломать бригадира, и тот выдвинулся из-за стальной не покрашенной пока что калитки. Выглядел этот бригадир, как типичный строительный бюрократ: пузатенький, усатенький, среднего роста и среднего возраста, чистенько одетый — работой себя не утруждал — и с бурой папкой в руках. К тому же он надвинул оранжевую строительную каску на самый нос — очевидно, чтобы милиция не заметила его лицо.

— Ну? — осведомился бригадир, глядя в землю, на покрашенную траву.

После того, как бригадир не узнал ни одного из предложенных ему преступников, Недобежкин заставил его позвонить Чуйко.

Пока дожидались хозяина — и бригадир, и маляр топтались у ворот и нервно курили. Недобежкин не мог пока разобраться, чего именно боится эта «сладкая парочка» — гнева хозяина и увольнения без зарплаты, или чего-то другого — тёмного и таинственного, о чём они предпочли бы промолчать…

Вскоре подъехала машина Виктора Чуйко — у него оказалась хорошая машина: новенький БМВ. Как Чуйко нервничал, стало заметно до того, как он нажал на тормоз — БМВ вилял из стороны в сторону, то сбавлял скорость, то срывался в «галоп». Чуйко затормозил ещё резче, чем Ершова, и маляру с бригадиром повезло, что пульверизатор был выключен. У ног Ивана Степановича и его начальника собралась горочка окурков.

Чуйко выскочил из салона и свирепо насыпался на пузатенького бригадира:

— Кротов! — он даже схватил бригадира за воротник и пару раз дёрнул. — Что здесь происходит??

— Милиция… — пискнул бригадир, пытаясь спасти свой воротник, зажатый в кулаке Чуйко.

Недобежкин вышел из микроавтобуса и, стараясь обходить залитые краской участки травы, приблизился к новому хозяину терема «милиционера Геннадия».

— Милиция, — сказал он Чуйко, предъявив удостоверение.

Чуйко был на взводе. Он выхватил у Недобежкина удостоверение, прежде чем тот успел назвать свою фамилию, и вперился сначала в лицо милицейского начальника, а потом — в его чёрно-белую фотографию.

— Ага, ага, — Чуйко, наконец, убедился, что документ действительно, принадлежит Недобежкину, и вернул его.

— Грррм, — негромко хмыкнул Недобежкин и положил своё слегка помятое удостоверение в карман.

— В чём дело? — проворчал Чуйко, подняв на Недобежкина удивлённые глаза.

— Когда вы приобрели этот дом? — спросил у него Недобежкин.

— Две недели назад… — пробормотал Чуйко, и в его беспокойных серых глазах отразился страх того, что дом отчуждён, под арестом, в залоге, с долгами…

— Хорошо, — кивнул Недобежкин, сделав вид, что не заметил испуга Чуйко. — Скажите, пожалуйста, у кого из этих людей вы его приобрели? — с этими словами милицейский начальник выложил несколько фотографий прямо на капот БМВ Чуйко. Чуйко по этому поводу никак не возмутился: кажется, заинтересованность милиции его новым и дорогим домом повергла его в шок. Он послушно начал разглядывать предложенные лица, среди которых были следующие субъекты: Зайцев, Кашалот, Интермеццо, Генрих Артерран, Тони Блэр, Джастин Тимберлейк, Вениамин Рыжов — он же Рыжий, Тиль Линдеман и Карпец.

— Ну, — протянул Чуйко, у которого столь богатый выбор вызвал замешательство. — Вот эти — точно, нет, — он сгрёб в отдельную стопочку Тони Блэра, Джастина Тимберлейка и Зайцева.

«Зайцева отмёл», — отметил про себя Пётр Иванович.

— Вот он! — вдруг воскликнул Чуйко и неожиданно схватил — кого бы вы думали??? Вениамина Рыжова! Вениамина Рыжова, который считался мёртвым и похороненным уже почти что, четыре года!

— Вы уверены? — осведомился Недобежкин.

— Ну, да! — настоял Чуйко. — Вот он, Калугин!

Так, теперь Рыжов сделался Калугиным… Очень интересно…