Гадалка

Наталья с Анной подошли к металлической двери подъезда. Домофон смотрел на них красным глазком магнитного замка. После гудков и заплаканного голоса дверь запиликала. Подруги поднялись к Ирине.

Девушка с опухшим лицом встретила их на лестничной площадке и провела по коридорчику с обязательными велосипедами к своей квартире. Родители Ирины поздоровались с гостьями и тактично удалились в свою комнату. Мать уже успела немного утешить дочь, а отец постоянно был на подхвате, то воды принести, то свежие платки.

Женщины прошли в комнату Ирины. Диван-кровать убрана, на чистом ворсе ковра ни пылинки, порядок на компьютерном столе сродни военному. Из колонок лилась медленная, печальная музыка. На трюмо с синеватой подсветкой стройными рядами выстроились баночки с кремами, флаконы и флакончики, тюбики и патроны губных помад.

— Ирина, девочка моя, я знаю, как тяжело терять близких людей. Тебе тяжело сейчас, но это со временем пройдет. Ты поплачь, слезы смягчают боль. Миша был хорошим парнем, он всегда останется в твоем сердце.

Эти слова вызвали новый слезопоток и Ирина прижалась к груди Натальи. Две женщины сидели, обнявшись, а третья гладила по волосам обоих. Наконец, Ирина смогла немного успокоиться, хотя всхлипы продолжали сотрясать тело в розовом халатике.

— Ну-ну, будет, моя хорошая, будет. Мише уже этим не поможешь. Может, ты расскажешь, что случилось? Выговорись, тебе станет легче, — Анна протянула очередной стакан воды с отсчитанными каплями валерьянки.

Ирина взяла и чуть не расплескала часть на ковер. Женщины подождали, пока она протолкнет влагу в себя. Кто пил сквозь всхлипывание, тот поймет, насколько это трудное занятие. На экране компьютера замелькали первые кадры клипа, и полилась знакомая песня. Наталья бросила взгляд туда — Татьяна Буланова, в строгом черном платье до пола, поднесла микрофон к губам.

Не плачь, еще одна осталась ночь у нас с тобой,
Еще один раз прошепчу тебе — ты мой…

— Спасибо, Анна Ва-васильевна, мне уже лу-лучше, — Ирина отдала полупустой стакан обратно. — Я так благодарна вам обеим, что п-приехали меня поддержать.

— Что произошло? Кто его? — Анна поставила стакан на трюмо.

— Мы были в клубе, а потом о-он поехал меня про-провожать. Возле нашего дома трое парней пы-пытались затащить девчонку в подъезд. Она со-сопротивлялась и отбивалась. Миша крикнул им, чтобы отпустили девушку, а они по-послали его. Я хотела у-увести Мишу и вызвать полицию, но он велел мне отойти к машине, а сам пошел к этим…

Не плачь, так получилось, что судьба нам не дала
С тобой быть вместе, где же раньше я была?

— Он сначала раскидал этих троих. А я вы-вызывала наряд. Потом один из этих уродов напал на него сзади, повис. Я побежала к ним и меня отшвырнули…

Сдержу я завтра, а сейчас
Побудь со мной в последний раз, в последний раз.

— Милая, может ещё водички? — Наталья погладила по спутанным волосам.

— Нет, не надо. Мишка упал, и его начали пинать. Я… я не видела, кто из них попал ему в висок. Когда подъехала полиция, то они разбежались в разные стороны. Но одного догнали, а сегодня… Сегодня я ездила на опознание всех троих, — плечи Ирины снова начали содрогаться.

— И что?

Но ты пойми, пойми меня,
Ведь знаешь, как люблю тебя, люблю тебя.

— Я опо-опознала всех троих. И они… они улыбались. Девочка, которую они пытались… Она написала, что Миша сам напал на ребят. Вроде они шутили и дурачи-чились. Это была шутка, — Ирина уткнулась лицом в ладони.

— Вот же дрянь! — с чувством выругалась Анна. — Её спасли, а она…

— Не надо, Анна. Может, ей угрожали. У них же дружки на свободе остались, а полиции на всех не хватит, — покачала головой Наталья.

Плечи Ирины затряслись сильнее.

Еще один раз прошепчу тебе — постой, не плачь,
Еще один всего лишь раз твои глаза
В мои посмотрят и слеза
Вдруг упадет на руку мне, а завтра я, а завтра я
Одна останусь без тебя, но только ты не плачь…

Ирина уткнулась лицом в блузку Натальи. Всхлипы, пополам со стонами наполнили небольшую, аккуратную комнату. Глаза Натальи тоже наполнились горячей влагой. Хотя, они с Михаилом не очень хорошо знали друг друга, но она прекрасно помнит этого улыбчивого парня. Оттого и тяжело стало на сердце, что она не сказала Ирине о печати на его лице. Вроде как предала свою верную сотрудницу.

— Успокойся, Ир. Их накажут, вряд ли скоро выйдут, — не очень убедительно произнесла Анна.

— Их выпустят. Они же бу-будут жертвами, но Мишке это уже всё ра-равно. Поэтому они и улыбались, — Ирина вытерла покрасневший носик.

— Нет, я тебе обещаю, они получат по заслугам. Они отсидят своё, — сказала Наталья.