Гадалка для холостяка

— Добрый вечер, Илья Ива… кхм, Илья, — басит аферистка. — Входите.

— Привет, — привалившись к дверной раме, прохожусь саркастичным взглядом по Белладонне, которая сейчас больше напоминает что-то среднее между привокзальной цыганкой и ликом святого с иконы, — можешь не напрягаться. Я уже слышал твой настоящий голос, — складываю руки на груди. — Перешла на весенне-летнюю униформу? — киваю на ее кричаще-экстравагантный наряд.

Вообще, выглядит Белладонна ослепительно! Меня реально слепит от такого количества пестрящего и блестящего на ее лице и теле. Дремучая, ярко-красная блуза с коротким рукавом, заправленная в ядрено-синюю юбку, множество разноцветных бус разной длины, украшающие шею и грудь, радужный славянский кокошник на голове этой Кришны вызывают подъем сахара в крови и повреждение роговицы глаз. Запястья Недокришны увешаны металлическими браслетами, а в ушах шелестят длинные серьги в виде лотосов.

Но Слава Зайцев бы оценил!

Честное слово, как можно было совместить воедино абсолютно несовместимое?

Мой левый глаз начинает нервно подергиваться, когда замечаю на размалеванном всеми цветами радуги лице прямо посередине лба огромную красную точку, выглядящую как дырка во лбу, а на щеках приклеенные стразы. Девушка похожа на елку, которую вместо отсутствующих новогодних игрушек украсили имеющимся в доме барахлом. И только хлопающие глаза остались неизменно черными.

— С сегодняшнего дня начался весенний фестиваль Навратри, — гордо сообщает. — Это девятидневный ведический праздник во имя женской энергии Шакти, проявленной в форме Богини Дурги, — и смотрит так, словно я должен знать всё это дерьмо. — Один из самых важных фестивалей, во время которого празднуется торжество добрых сил над демоническими. Поэтому все женщины обязаны соблюдать определенные аскезы и носить в каждый день недели одежду соответствующего цвета, — поучительно вещает.

Я ни хрена не понимаю. Для меня вышесказанное прозвучало одним единственным словом «гидрохлоридпарааминобензойная кислота». Я смотрю на нее как на идиотку. И она это понимает.

— Ты серьезно? — морщусь.

— Не помню, когда мы успели перейти на «ты», — зеркалит мои сложенные руки и приваливается плечом к противоположному косяку. В ее голосе, который стримится к человеческому, интонирует игривость.

— Может быть в тот момент, когда ты попросила меня не стирать рубашку? — выгибаю бровь, замечая, как после вводной лекции по Харе Кришне смущенно вспыхивает вместе со всеми стразами её радужное лицо.

Смотрим друг на друга испытывающе.

Не знаю, из какого места она высрала всё это дерьмо на ней, но мне нравится. Так же, как и цветочный букет, которым она пахнет. Он бьет мне в башку.

— Кхм-кхм, — глухо откашливается и опускает глаза. — Я… в общем, проходите, — разворачивается и отходит в сторону, пропуская меня в квартиру.

Войдя, принюхиваюсь. Пытаюсь уловить посторонние запахи, похожие на мочу или домашних животных, но ничего подобного не улавливаю.

Разувшись, поднимаю кроссовки, которые в прошлый раз были здесь помечены, и кручу головой по сторонам, выискивая для них безопасное место.

В прихожей так тесно, что я чувствую себя слоном в посудной лавке, когда задеваю неустойчивую пластиковую тумбу с ящиками. Выдвинув самый нижний, озираюсь, и сую туда свою обувь. Не знаю, когда я стал таким параноиком, но лучше перебздеть, чем недобздеть.

Я уже неплохо ориентируюсь в квартире и сразу иду в комнату, которая, по обыкновению, наглухо зашторена и утопает в полумраке. В центре — круглый стол с расставленными свечами, за которым восседает Белладонна. Бросаю взгляд на люстру: паук приветственно машет мне лапой, мыши болтаются — всё на своих местах. Удовлетворенно усмехаюсь.

Сажусь напротив Кришны, упираясь локтями в стол.

Молча сидим.

Я разглядываю девушку, она — свои ногти.

И что же произошло? Мы смущаемся, уважаемая Белладонна? В сообщениях ты была более раскрепощена.

— Простите, но я без рубашки, — констатирую очевидное, переходя на «вы», раз ее смущает наше панибратство.

Она вновь зажигается румянцем. Это мило, блин.

— Я заметила, — пищит словно комар.

Вгонять ее в краску начинает меня увлекать.

— Естественные энергетические потоки гораздо острее ощущаются на живом теле, нежели на тряпке, — провожу большим пальцем по брови и слежу за реакцией, которая не заставляет себя долго ждать: девушка взволнованно елозит на стуле и неосознанно облизывает нижнюю губку.

Залипаю.

— Илья Иван… — запинается, — Илья, вы меня неправильно поняли, наверное. Я вовсе не…

— Откуда вы узнали, что в тот день я был именно в рубашке? — вворачиваю прямо.

Подаюсь корпусом вперед, наседая.

— Я видела. Знаете, ко мне приходят видения: смазанные, порой нечеткие, но иногда все же разобрать удается, — звездит как дышит.

Я прямо ощущаю исходящий звездешь от нее.

— Вот как, — откидываюсь на спинку стула. — Что еще вы видите?

— Вы хотите сейчас это узнать?

— Ну я же для этого сюда пришел, — хмыкаю.

— Д-да… да, — неуверенно мнется. — Будущее или прошлое?

Задумчиво провожу рукой по волосам.

— А давайте будущее!