Гадание на королей

Она вспомнила, что тот и на предъявленное вчера Карташовым удостоверение взглянул мельком, и порадовалась: Краснов, видевший ее вчера в компании милиционеров, причислил и ее к этому ведомству. И это было ей на руку: находясь в не самом лучшем расположении духа и узнав, что Лариса — лицо неофициальное, он мог бы и отказать ей в аудиенции. Поэтому Котова, не став ничего объяснять, тут же воспользовалась приглашением директора и прошла в кабинет. Руслан Юрьевич указал ей на кожаное кресло возле стола, вытер лоб и, убрав носовой платок в карман, произнес:

— Я вас слушаю.

— Вы, конечно, сейчас скажете, что у вас нет абсолютно никаких предположений, почему клиентку вашего спортивного центра постигла столь печальная участь, — начала Лариса.

— Совершенно верно, — подтвердил Руслан. — И это чистая правда.

— Спасибо, другого ответа я и не ожидала, — кивнула Лариса. — Но меня сейчас интересует несколько другое. Что за отношения между коллегами в вашем спортивном центре? Кого и как вы можете охарактеризовать?

Руслан задумчиво постучал пальцами по столу.

— Отношения в коллективе нормальные, — наконец ответил он. — В том смысле, что все находят общий язык между собой. За редким исключением.

— Вы имеете в виду Лену Сорокину? — в лоб спросила Лариса. Краснов ничего не ответил, и Лариса продолжила: — У вас есть к ней какие-то личные счеты, претензии?

— Это у нее ко всем есть личные счеты! — раздраженно махнул рукой Краснов. — Зачастую непонятно чем вызванные. И вообще я бы вам от души советовал в расследовании не полагаться на мнение Сорокиной. Я знаю, что она много может наговорить, но вот рационального из всего этого вы вынесете разве что самую малость.

— И все же, что составляет основу вашего конфликта? — терпеливо продолжила Лариса.

— У нас не было конфликта, — усмехнулся Краснов и, увидев, как недоверчиво поднялись брови Ларисы, пояснил: — Вернее, их было великое множество. Но ни одного принципиального, понимаете? И основу всех наших разногласий составляет только одно: профессиональная и личная недобросовестность Елены Витальевны. И это меня волнует как директора спортивного центра. И только поэтому. Все остальное меня не касается. И то, что произошло здесь вчера, не имеет отношения к нашим с Сорокиной разногласиям. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Думаю, да, — сказала Лариса. — Так что Сорокина у вас единственная, так сказать, паршивая овца в стаде? Прошу прощения, если это прозвучало грубо.

— К остальным у меня особых претензий нет, — буркнул Краснов. — Между собой они тоже, насколько я знаю, живут мирно. Но это все издержки характера Сорокиной, при чем тут смерть Наташи, которую вы расследуете?

— Может быть, и ни при чем. Но смерть Наташи как-никак произошла в вашем заведении. И нужно разбираться в ситуации. Вот для этого и приходится знакомиться с людьми, беседовать… — пояснила Лариса.

— Со мной уже беседовали ваши сотрудники, — вздохнул Руслан. — И я честно ответил на все их вопросы. Поймите, мне просто нечего добавить. Проблемные отношения с Сорокиной здесь ни при чем, убитую девушку я совсем не знал, ее подругу — тоже… У меня просто нет никаких предположений! И вообще почему вы считаете, что здесь замешан спортивный центр? Ведь, как я понял, девушку отравили незадолго до начала занятий. И сделать это мог кто угодно и где угодно. Просто так совпало, что после отравления она пришла сюда. С таким же успехом она могла отправиться, скажем, в кино и тогда погибла бы там. Но ведь вы в этом случае не подозревали бы персонал кинотеатра, верно?

— Подозревала бы — вряд ли, — согласилась Лариса. — Но побеседовать как со свидетелями непременно постаралась бы.

— Но здесь можно беседовать с любым из клиентов, кто был на занятии, как со свидетелем, — привел свой аргумент Краснов. — И все скажут одно и то же. Для чего же вам тратить время? Может быть, лучше проверить других знакомых погибшей девушки, тех, с кем она общалась вне этих стен?

— И это мы непременно сделаем, — заверила его Лариса. — Просто до сих пор непонятно, кто именно желал ей зла. Вы, например, сразу отвергаете тех, кто имеет отношение к вашему спортивному центру — ну, это ясно, вы заботитесь о своем детище. Но ведь эту версию тоже нельзя исключать, попутно отрабатывая другие.

— Мне больше нечего вам рассказать, — со вздохом пожал плечами Краснов. — В самом деле нечего. Я не поставщик версий.

— Понятно, — констатировала Лариса и поднялась.