Гадание на королей

Вернувшись в свой кабинет, Лариса почувствовала, что привычная ресторанная атмосфера подействовала на нее благотворно. Перед глазами уже не стояло окровавленное тело Кати Полянской, руки не дрожали, а мысли пришли в относительный порядок. И теперь Лариса уже пыталась размышлять и намечать, что делать дальше. Конечно, придется продолжать расследование. Уже не столько из-за помощи Карташову, без которой он, наверное, обошелся бы в дальнейшем, сколько из-за собственного интереса. Как это и бывало в большинстве случаев, когда Лариса занималась расследованием. Ей было интересно, кому две девчонки из райцентра могли помешать. Правда, они занимались проституцией… Но одно дело, если бы их нашли убитыми где-нибудь в лесу или просто на окраине города, тогда еще понятно — многие проститутки, увы, находят свой конец именно так. Но Наташу отравили… Это совершенно не похоже на месть каких-нибудь бандитских отморозков. И главное, в их квартире что-то искали. А какой ценностью они могли обладать? Все это оставалось неясным. А значит, завтра нужно идти на похороны, кроме того — в институт, а также…

Лариса задумалась. Ей не давала покоя мысль попытаться выйти на «коллег» Кати с Наташей, которые знали подруг. Карташов относится скептически к ее затее. А что, если попробовать самой?

Пройтись, например, по Большой Казачьей… Разумеется, не в наряде «ночной бабочки», а в своей обычной одежде и попытаться как-то найти с ними общий язык… Как? Этого Лариса пока не представляла. Карташов в одном, безусловно, прав: эти девушки не станут откровенничать с первым встречным. Могут, кстати, и драку затеять, и сутенеров позвать. Так что прогулка там в ночное время небезопасна. И тем не менее стоит подумать над этим. А сегодня позвонить родителям Наташи Золотаревой и узнать время завтрашних похорон.

Лариса уже протянула руку к телефонному аппарату, как в дверь послышался четкий стук.

— Да! — крикнула она, и в кабинет не менее четкой походкой промаршировал Дмитрий Степанович Городов. Лицо его, и без того искаженное, было еще мрачнее, чем накануне.

Он сел на стул напротив Ларисы, барабаня пальцами по столу какой-то ритм, покончив с вступлением, он поднял свои разнокалиберные глаза на начальницу и скороговоркой выпалил:

— В общем, Лариса Викторовна, я так считаю, что вы должны мне деньги!

Собственно, в этой фразе не было ничего нового для Ларисы. По мнению Степаныча, она была должна ему деньги постоянно, по поводу и без повода, а скорее всего просто потому, что у нее их много, а у него — очень, очень мало, как считал сам Дмитрий Степанович. Поэтому она даже не стала удивляться, а просто откинулась на спинку стула и насмешливо спросила:

— За что на сей раз? Ты испачкал брюки о мою машину, когда заглянул в нее из любопытства — узнать, что я держу в салоне?

— Вовсе нет, — окрысился Степаныч. — Просто я получил производственную травму.

— Почему это производственную? — теперь уже действительно удивилась Лариса.

— А вы послушайте, послушайте, — засуетился Городов, листая у нее перед носом какую-то книжку и раскрывая ее.

— Что это? — не двигаясь, спросила она.

— Это «Трудовой кодекс»! Вот, пожалуйста, — говорил Степаныч, отыскав нужное место. — Я тут все изучил! Считается, что если человек получил травму в течение сорока минут после того, как он покинул рабочее место, то травма признается производственной! И пострадавший имеет право требовать компенсацию!

— Да что ты? — поразилась Лариса. — Прямо так и написано? Здорово! Все-таки заботливое у нас государство!

— Да? — недоверчиво покосился Степаныч на свою начальницу, чувствуя в ее чересчур ласковом тоне подвох.

— Ну конечно! Только вообще-то пострадавший может требовать не компенсации, а стопроцентной оплаты отпуска по нетрудоспособности. И я в принципе могла бы это сделать. У тебя официальный оклад какой? Тысяча двести рублей, кажется? Что ж, я могу их тебе выплатить прямо сейчас, и ты целый месяц сможешь спокойно залечивать свои раны, не являясь на работу. Отдыхай, Дмитрий Степанович, набирайся сил, покупай самые лучшие лекарства на эти деньги, ешь побольше фруктов и овощей, мясо для восстановления жизненных сил, пей много соков — словом, ни в чем себе не отказывай! Ступай, Дмитрий Степанович, лечись.

Лариса в упор смотрела на своего администратора, который заерзал под фальшью нежного блеска ее зеленых глаз. Он вспомнил, что сам просил Ларису установить ему официальный оклад именно в таком размере, чтобы предъявить справку о зарплате в жилищно-коммунальный отдел и получать какие-то льготы при оплате коммунальных услуг. Неофициально же Лариса платила Городову гораздо, гораздо больше, постоянно выписывая какие-то премии, сверхурочные и прочее.

— Так какой у тебя оклад, Дмитрий Степанович? — ласково повторила Лариса.

Степаныч потупил взор.