Я расслабился и, по сути, попытался свои действия бездумно повторить, непонятно почему рассчитывая, что фрицев ни трупы на лугу не насторожат, ни вполне резонное предположение, что данный узел коммуникаций могут прикрывать помимо явно виденных укреплений у моста еще и пара замаскированных дотов[38]
«Линии Сталина». Да, безусловно, предположение, что немцы рискнут на атаку в лоб под прикрытием противотанковых орудий, что позволит их моим орудиям переработать, частично оправдалось, но не более того. Чем больше прошло времени после стычки с немецким разведвзводом, тем вероятнее был удачный обход, чего я не предусмотрел. Я в очередной раз понадеялся на мощь тепловизоров, которыми вел наблюдение по сторонам, и вполне справедливо был наказан за это.Фрицы, похоже, переправились за рощей Дубовой и, прикрываясь ею, зашли ко мне в тыл, в лесу случайно наткнулись на неприкрытую пехотой БМД, закидали ее гранатами и ударили взводу в спину, одновременно с начавшейся атакой с фронта.
Наступающие с фронта немцы плотным и неожиданно эффективным пулеметным огнем задавили моих неокопанных стрелков, загнав их на обратный скат, а подразделение в моем тылу, несмотря на понесенные от огня боевых машин потери, выдвинуло под насыпь штурмовую группу с пулеметами и ПТР. Штурмовая группа, прикрываясь насыпью, незамеченной выдвинулась под высоту и неожиданным кинжальным огнем во фланг решила исход боя.
Помимо очередного неудачного расчета на мощь тепловизоров и немецкий идиотизм были еще проблемы.
Что понаделал глупостей – это понятно, теперь прикинем, что мне можно будет сделать в следующем раунде. Замысел на работу от скрытности с устройством огневой засады полностью оправдался, в новой жизни его следовало бы повторить.
По подходу основных сил противника, что обнаружат перед собой расстрелянных мотоциклистов и неизбежно попытаются охватить взвод с фланга, от меня требуется принять меры по нейтрализации этого обходного маневра, причем не факт, что осуществленного только с одной стороны, и уничтожить наступающих – желательно полностью. Силы врага я оценил как усиленную моторизованную роту.
В случае захвата отправленных в обход подразделений противника врасплох, допустим при переправе, замысел командира немецкого передового отряда – работать на обходах и охватах – обращался бы против него. Я получал возможность уничтожать немцев по частям.
Свои действия требовалось как можно тщательнее обдумать, умирать мне уже изрядно надоело. Особые сожаления в данном контексте у меня с ходу же вызывало отсутствие как у моих наводчиков, так и у меня самого полноценной подготовки для стрельбы с закрытых огневых позиций, а у самих машин – того же бокового уровня.
В нашей ситуации невидимая артиллерия, обрушивающая на противника вал огня, будучи неуязвимой от ответного, была бы просто неоценимой и серьезно облегчала бы стоящие перед взводом задачи. Для обеспечения таких возможностей и растянуть две трети моих бойцов по наблюдательным пунктам было бы не жалко, бой пехоты в этой ситуации практически исключался, переходя в бесконтактное избиение в «american style». Я бы разносил засеченных наблюдательными постами немцев через считанные секунды после их обнаружения.
Однако, так как спутниковая группировка ГЛОНАСС осталась в моем времени и свое место машина отслеживать перестала, да и заложить в баллистический вычислитель координаты ориентира стало проблемным, реализованные конструкторами возможности стрельбы с ЗОП ушли в прошлое.
Да, лихорадочно припоминая знания, полученные в училище, можно было бы попытаться что-то придумать с привязкой к разрывам, но на это у меня не было времени. Немецкая разведка уже в данный момент выходила к мосту, если не рассматривала его в свои бинокли.