Гадюкинский мост

3.14. При обнаружении танков противника боевые машины, как правило, должны максимально быстро найти укрытие, с последующей оценкой обстановки и ведения противотанковой борьбы в максимально обеспечивающих эффективность применения своего вооружения условиях.

Как-то так. Хотя еще одно нет, самое главное забыл.

3.15. Организация любого боя должна быть подчинена исключительно уничтожению противостоящего подразделения врага. Не обстрелять, не напугать – а именно уничтожить, понеся как можно меньшие потери при этом.

Итак, с выводами из предыдущих ошибок покончено, переходим к делам насущным, отслеживая, чтобы они не повторились, – ибо подспудное чувство, что права на ошибку мною уже исчерпаны, никуда не делось.

* * *

Пастораль Коровино, освещенного утренним солнцем, несмотря на то, что мое настроение с течением времени не улучшилось, была по-настоящему прекрасной, вот только любоваться им было некогда. Колонна, ревя двигателями, в очередной раз проскочила по сельской улице и остановилась, ориентируясь по красному флагу над колхозным правлением.

Появления знакомой рыжеволосой личности я ожидал, поэтому сразу же последовал властный жест ручкой с командным окриком:

– Двигай сюда, малой.

Не то чтобы он был мне сильно нужен, но избыточные вопросы к отцу командиру со стороны личного состава возбуждать было опрометчиво.

– Это ведь колхозное правление, парень? Давай пройдем, с председателем меня познакомишь.

– Здорово будьте… А вы кто таковы будете?

– А кто я такой, тебе сейчас знать не обязательно. Если председатель не выгонит, в правлении всё и узнаешь.

Впрочем, представление местного начальства пойманным на улице аборигеном мне не понадобилось. Когда мы с парнем подошли к крыльцу правления, председатель вышел нам навстречу, колхозный счетовод маячил за его спиной в дверном проеме.

Парень кивнул головой в сторону председателя:

– Председатель наш, Снетков Иван Агафоныч. – И отступил в сторону, изнывая от любопытства.

Я протянул председателю руку.

– Лейтенант Суровов, вышел с ротой из окружения. Пресса свежая у вас, товарищ председатель, имеется? Пока по лесам скитались, без печатного слова изголодались.

– Здорово будем, товарищ лейтенант! Газеты вот найдем, поди, а ты коли из окружения вышел, про немца нам не расскажешь? Встречал же его?

– Ух, молодцы, какие, – как обычно, радостно заблажил вышедший на крыльцо колхозный счетовод, также горящими глазами рассматривая мои машины и бойцов на них, видимо, не расслышав или не поняв начала нашего диалога, – уж вы-то, поди, покажете фашистам!

Скривились от этих слов мы с председателем практически одновременно, так же синхронно ухмыльнулись, заметив реакцию друг друга, что настроило нас двоих на еще более конструктивный лад.

– Пойдем уж в правление, лейтенант. Самовар вот как вскипел, чайку нальем, и ты про немца нам тут расскажешь, пока Петрович газеты вам подыщет.

Я было хотел отказаться, но, оглянувшись по сторонам, изменил свое мнение. Подспудное чувство, что десятой жизни не будет, не отпускало, а значит, и мне и моим солдатам нужно было знать и видеть, за что мы умрем, если я в очередной раз облажаюсь. Мне, во всяком случае, точно, но вряд ли бойцы должны были думать иначе, они ведь не знали, сколько раз я видел их трупы.

Правление внутри не особенно впечатляло, обычный дом с большой русской печью, разделенный перегородкой на две половины, большую и малую. В большей половине, помимо длинного стола со стоящим на нем самоваром, обставленным гранеными стаканами в вычурных подстаканниках, с пачкой газет и десятком табуреток под ним, стоял развернутый к окну и заваленный бумагами письменный стол счетовода. В маленькой устроил свой кабинет председатель, расположив там винтажный письменный стол из красного дерева, без вариантов отбитый народом в поместье дореволюционного эксплуататора, с дополнением портретом товарища Сталина на стене и книжной полкой с какой-то макулатурой. Стулья в кабинете директора колхоза с письменным столом явно были из одного комплекта, видно, когда-то народ основательно подошел к возвращению уворованной у него прибавочной стоимости и председатель сумел этим воспользоваться.

Пока суетящийся Петрович наливал «чаёкъ», что произносилось со знакомыми по старым советским фильмам ленинскими интонациями, и доставал из своего письменного стола сахар, председатель сразу взял быка за рога:

– Удержите фашиста? Вести с фронтов неутешительные…

Размышления, что говорить и как делать, были недолги: