Гаэльская волчица

И вот кто-то приближается ко мне — как я хочу, чтобы это был он, Эрван. Чтобы сказать ему, как я о нем тоскую. Чтобы он знал, что заполнил все мое существо, что он в каждом моем вздохе, в каждом ударе сердца. Как жаль, что я не сказала ему, как люблю его! Хочу, чтобы это был он, чтобы наши руки соединились над желтой травой в единое и вечное мгновение. Чтобы мир сомкнулся под нашими руками наперекор надвигающимся временам и чтобы мы никогда больше не расставались — до конца жтни. Да, пусть это будет он, — его несет ко мне этот ветер, эта музыка. Пусть он придет. И пусть наступит конец нашим мучениям. Хочу идти вместе с ним по затерянной, забытой дороге, ведущей туда, куда не проникает человеческий взор. Пусть моя жизнь обретет смысл. Пусть не случится так, что я проживу жизнь зря и умру глупо, не почувствовав в своей руке его руку, и пусть наши руки соединятся, а все остальное просто исчезнет.

Я помню его голос, его слова, его взгляд, как если бы всегда их знала, словно он был тут еще до нашей встречи, и на всем белом свете существовала единственная история, и написана она была для нас двоих. И также вечно пребывали в мире звуки этой мелодии, и нужно было просто сыграть их.

Как бы я хотела, чтобы это оказался он.

— Времени больше нет. Здесь его не существует.

Я поднимаю глаза и вижу другого юношу. Не Эрвана. Мне только примечталось, что это былЭрван. Почудилось, потому что очень хотелось. Но это не он. Другой голос, другой юноша, хотя ему столько же лет, сколько Эрвану.

Я никогда не видела это лицо, я не знаю, кто он, но он здесь, как и Эрван. Обнаженный по пояс. Тело расписано синими узорами. Синий гребень волос посреди бритой головы. Но все это не важно. Я вижу совсем другое. Вижу его глаза, которые смотрят на меня. Его глаза. Один — синий, другой — черный. Синее и черное. Как море и ночное небо.

— Кто ты?

Это мой голос. Он звучит вне меня, но я его узнаю. Я встаю с золотой травы. Мы обнажены, он и я. На моем теле те же синие знаки.

— Я — Тагор.

Теперь я даже не уверена, что сплю. Мир вокруг — и не явь, и не сон. Мне страшно. Сновидения такими не бывают. Со мной что-то происходит.

— Что ты делаешь здесь, Алеа?

Он поворачивается ко мне спиной. Откуда ему известно мое имя?

— Не знаю. Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Его образ расплывается, удаляясь, как и все вокруг.

— Времени здесь не существует, Алеа. Этот мир принадлежит нам».