Гагарин

«Космос – это не прогулка, ракета – не самолет», сказал однажды Юрий Алексеевич и был тысячу раз прав. Очередным подтверждением этих слов стал пожар на борту американского космического корабля «Аполлон-1», приведший к гибели астронавтов Вирджила Гриссома, Эдварда Уайта и Роджера Чаффи. Пожар произошел 27 января 1967 года в процессе тренировки на стартовом комплексе (отрабатывался запуск корабля). «Горегляд передал потрясающее известие о гибели трех американских астронавтов, – записал в дневнике генерал Каманин. – Я знал, что тяжелые жертвы и потери в борьбе за космос так же неизбежны, как и потери на войне, но это происшествие оказалось неожиданным для всех. Целая серия ослепительных удач русских космонавтов и блестящие достижения американцев по программе “Джемини” создали впечатление некой легкости «космических прогулок»: многие стали думать не о преодолении трудностей космических полетов, а о том, как обойти или затушевать эти трудности. Успех программы “Джемини” вскружил американцам голову – они решили, что “Аполлон” и “Сатурн-5” уже обеспечили им первенство в стремлении к Луне и решили форсировать лунную программу. Поспешность всегда приводила и приводит к печальным последствиям: астронавты Гриссом, Уайт и Чаффи стали первыми жертвами освоения космоса. Американцы часто и много писали о русских космонавтах, якобы погибших в космических полетах. Судьба распорядилась иначе: первыми погибли американские астронавты».

Как уже было сказано выше 24 апреля 1967 года вследствие сбоя в работе парашютной системы при спуске корабля Комаров погиб. Вытяжной парашют не смог вытянуть из лотка основной парашют, а успешно вышедший запасной парашют не наполнился, поскольку его стропы обмотались вокруг неотстреленного вытяжного парашюта основной системы. Но эта проблема была не единственной. После выхода «Союза-1» на орбиту не раскрылась одна из двух панелей солнечных батарей, вследствие чего корабль испытывал недостачу электроэнергии. Комаров пытался раскрыть батарею посредством вращения корабля вокруг своей оси, однако эта попытка не увенчалась успехом. Старт второго «Союза» отменили, а Комарову дали команду возвращаться… Почему основной парашют не вышел из лотка выяснить не удалось, так как ударившийся о землю спускаемый аппарат сгорел практически полностью. Существует две основные версии случившегося – деформация стенок парашютного лотка, вызванная перепадом давления в полете, и нарушение технологии при подготовке спускаемого аппарата, в результате чего на внутреннюю поверхность лотка попала краска, которая стала липкой из-за нагрева аппарата при спуске и приклеила парашют к лотку. Почему не отстрелился вытяжной парашют, и почему не раскрылась вторая панель батарей тоже не до конца ясно. Но все случившееся принято связывать с личностью Василия Мишина, ставшего Главным конструктором ракетно-космической техники в январе 1966 года, после смерти Сергея Королева. Вот что написал в своем дневнике Николай Каманин 9 апреля 1967 года: «Вчера была большая победа – отлично сработала УР-500К и вывела на орбиту ИСЗ [искусственного спутника Земли] лунный корабль Л-1. Но сегодня нам пришлось по вине ЦКБЭМ [Центрального конструкторского бюро экспериментального машиностроения] пережить горечь двух поражений. Сегодня не включился повторно блок “Д”, и мы не можем послать Л-1 к Луне. На этом корабле есть автомат, который после включения двигателя разгона (блок “Д”) отстреливает стабилизирующее устройство. При пуске второго корабля Л-1 было решено отключить этот автомат и использовать блок “Д” два раза: при выведении на орбиту и для разгона к Луне. Распоряжение об отключении автомата было дано лично Тюлиным, но по халатности Мишина не было выполнено: корабль ушел в космос с включенным автоматом и он, естественно, сработал после включения блока “Д” при выведении на орбиту. Причиной срыва этого полета к Луне стала грубейшая ошибка Мишина и его помощников. Тюлин был в бешенстве и при разговоре с Мишиным по телефону (Мишин в Евпатории) нагрубил ему, обозвав м…ом. Вечером Тюлин еще “кипел” и, рассказывая мне о неприятных разговорах с начальством (Устинов, Смирнов), дал Мишину убийственную, но верную характеристику: “Глупый индюк. Гонору у него в пять раз больше, чем было у Королева, а уменья – в десять раз меньше”. Мне с первых шагов Мишина как Главного конструктора было ясно, что он – не тот “конь”, который сможет вывезти наш “космический воз”. Непрерывная цепь промахов и ошибок, неорганизованность, легкомыслие и неуменье заставить людей планово работать – вот неполный перечень итогов работы Мишина».