Гагарин в Оренбурге

Были написаны рапорты. Многие товарищи писали. Но, к сожалению, не все могли пройти комиссию. Это дело совершенно новое, отбирали людей с крепким физическим здоровьем.

Но вот была отобрана группа космонавтов, в число которых попал и я. Началась подготовка к космическому полету, так как неподготовленному человеку очень трудно будет перенести вибрацию, которая встречается при работе ракетных двигателей, перегрузки, воздействие невесомости.

Кроме того, готовили человека и в теоретическом отношении, чтобы он не был пустым пассажиром, чтобы он мог понять, что происходит, передать на землю, проанализировать какие-то факторы, сделать соответствующие правильные выводы. Изучались и высшая математика, и астрофизика, и геофизика. Много внимания уделялось другим теоретическим дисциплинам.

Вместе с тем, проходили специальные виды тренировок, которые готовили к космическим полетам. Много было тренировок по перегрузке на специальной центрифуге. Ускорения могут создаваться очень большие. И для того, чтобы перенести те ускорения, которые встречаются на активном участке и при торможении, нужно было попробовать эти перегрузки, как они воздействуют на организм, какая наиболее удобная поза космонавта в полете. Нужно было оттренировать человека и на вибростенде, как переносит организм вибрацию, шумы, высокие температуры и целый ряд других факторов.

Необходимо повысить и волевые качества человека. В этом отношении очень много дала парашютная подготовка.

Прыгали мы с парашютом очень много. И много прыгали на задержку, большое время падали, не раскрывая парашюта, и задержки доходили у нас до 50 секунд. Падали. Затем раскрывался парашют и как обычно происходило приземление.

Одновременно с этим изучали и сложную ракетную технику, изучали устройство и оборудование самого корабля.

…Утро 12 апреля было таким же, как и сотни других. Перед этим мы хорошо отдохнули, поспали, встали. Как обычно — физзарядка. Умылись, покушали. Затем надо было собираться, ехать и готовиться к полету. Настроение у всех было бодрое, все были собраны. К полету готовы. Поехали поближе к стартовой позиции. Прошел медицинское обследование, никаких расстройств врачи не обнаружили. И считали вполне возможным совершить космический полет по состоянию здоровья. Затем было произведено одевание скафандра. Скафандр в кабине одевается на тот случай, если по каким-либо причинам произойдет разгерметизация корабля, то космонавт в этом скафандре может находиться очень длительное время, в полностью разгерметизированной кабине. Он может принять меры к спуску корабля и произвести спуск за это время.

Затем поехали на стартовую позицию. Провожали все товарищи, руководители, командование. Затем произошла посадка в кабину корабля. Кабина несколько свободнее чем на истребителях, по другому оборудована. Очень много систем, много приборов, различных тумблеров, рычагов на пульте управления. Из этой кабины пилот может в любое время взять управление на себя и полностью управлять и руководить полетом, руководить спуском корабля.

Затем были проверены все системы корабля, все оборудование. Все работало четко, надежно, бесперебойно.

Подошло время старта! 15-минутная готовность! 5-минутная готовность! Минутная! И сам старт! Взревели ракетные двигатели, вышли на боевой режим. И сама ракета очень плавно, очень мягко снялась со стола; громадная махина, большое сооружение очень плавно, нежно снялось со стола и пошло вверх.

После того как выключилась последняя ступень ракеты, произошло разделение корабля с ракетой-носителем — появилась невесомость.

Невесомость — несколько необычное в наших земных понятиях чувство. Но организм очень быстро к этому привыкает. Координация движений в условиях невесомости не нарушается.

Нужно было в определенное время принять пищу и воду. Пища, специально разработанная Академией медицинских паук, желеобразная, в специальных тубах, высококалорийная, с малыми шлаковыми отходами. Все это дело совершается так же, как и у нас в обычных земных условиях. Покушал. Напился воды. Никаких затруднений, никаких неприятностей.

Самочувствие на протяжении всего полета было очень хорошим, сознание четким. Работоспособность нисколько не понизилась. Об этом говорят все записи медицинской аппаратуры, что стояла на корабле, фиксировала полностью состояние всего организма, и кроме того мои записи, личные наблюдения, работа с оборудованием.

Приземление произошло в заданном районе, доложил в Москву руководителям партии и правительства о выполнении полета. Ну, затем встреча в Москве, поездка в страны народной демократии. Был в Чехословакии, был в Болгарии, встречался с нашими советскими людьми.

Прошел полностью медицинское обследование, врачи смотрели очень внимательно, очень упорно. Проверили абсолютно все, но никаких сдвигов не обнаружили. Говорят, еще лучше чем было раньше.

Отдыхал на юге, сейчас вот заехал в Оренбург, и вот встреча с вами. Разрешите мне пожелать всему коллективу училища больших успехов, самых высоких успехов в подготовке авиационных кадров!