Гаяна

- Жрецу достаточно повелевать! - отпарировал Баскин.

- Верно, - согласился старик. - А вот этот достойный человек по имени Тапиу, - указал он на молодого силача, - вырывает с корнем кокосовую пальму и обмахивается ею, когда ветер спит, а солнце обжигает кожу.

- Пас! - удрученно развел руками Алексей Алексеевич.

- А это командир летающей лодки, - нашелся кок, указывая на Венева. - Он берет в руки сто весел и машет ими, чтобы плыть в воздухе быстрее ветра!

- Один ноль в нашу пользу, - восхитился Петренко.

- Не очень ли вы загнули? - засмеялся Венев.

- Нет-нет, все нормально, - успокоил Перстенек.

- Да, Тапиу - ребенок рядом с Великим Командиром, - согласился старик, но, не желая сдаваться, принялся расхваливать Манаку: - Этот длинноухий слышит писк комара за сто раз по сто шагов!

- А этот человек по имени Филя, - подхватил кок, кивая на радиста, - слышит свою невесту на расстоянии ста дней пути и когда говорит, то его слышат все люди, живущие на самых отдаленных островах.

- Великой похвалы достоин человек по имени Филя, - склонил голову старик. - Но среди вас нет никого, кто умел бы строить лодку длиной в сто раз по сто шагов за сто дней, которая поднимает сто воинов и не боится ста океанских волн, поставленных одна на другую. Это умею я - строитель лодок Нуку. - Старик с гордостью оглядел нас и умолк.

Тогда Перстенек сделал шаг вперед, угостил гостей «Беломором», закурил сам и для начала пустил над головами темнокожих фантазеров шесть колец, шесть чудесных сизых колец из дыма: они плавно вращались одно в другом. Нуку даже языком прищелкнул.

Глаза Саши озорно заблестели, спортивный азарт покрыл его щеки румянцем, и мы поняли, что «во втором тайме» защите противника придется туго: на середину поля вышел наш «центр нападения».

- Знают ли высокие гости, что такое самолет? - спросил Саша.

Островитяне шумно посовещались, и Мауки ответил за всех:

- Да, мы Видели самолеты. Они прилетали на Пито-Као.

- А коли так, - вдохновенно произнес Перстенек, - я расскажу балладу о самолете «Сейнтер-пойнтер».

Я вспомнил этот легендарный самолет - продукт авиационного фольклора, вероятно, неизвестный сейчас не только людям иных профессий, но и нынешним молодым авиаторам. Легенда о «Сейнтер-пойнтере» родилась в авиации дальнего действия в годы войны с фашистами и облетела все фронты, обрастая всевозможными деталями, передавалась из уст в уста, но ни разу не попала не только в печать, а и в блокнот фольклориста.

- Слушайте, ценители веселого слова, - начал кок. - Самолет «Сейнтер-пойнтер» был монопланом, то есть имел одно крыло. Моторов у него было сто сорок восемь. Размах его крыла был так велик, что однажды бортмеханик заблудился в бесчисленных коридорах в крыле и умер от голода. С той поры бортмеханики разъезжали по самолету на мотоциклах и брали с собой двухнедельный запас продовольствия. Чтобы почистить крылья песком, самолет летел в Сахару, а мыли его в Средиземном море. Заправлялся горючим «Сейнтер-пойнтер» из нефтяной скважины в Баку. Дутик, то есть хвостовое колесо этой замечательной машины, был размером с колесо водяной мельницы. В правом крыле располагалась футбольная команда, а в левом - ресторан. Когда шеф-повар выметал сор из своей кухни, то с земли казалось, будто за самолетом летит стая птиц…

Пока Саша рассказывал, к нам присоединились профессор Егорин и биолог, и Перстенек еще более оживился.

- Когда на «Сейнтер-пойнтере» запускали моторы, - продолжал он уже не столько для туземцев, сколько для нас, - то все вулканы прекращали свою работу. Скорость самолета была от нуля до тысячи километров в час. Знаменит был и экипаж машины. Тридцать летчиков, сорок два штурмана, шестьдесят четыре радиста в радиобюро. За штурвал брались семнадцать пилотов одновременно. Командир корабля в белых перчатках восседал над ними на особом возвышении и бил пудовыми колотушками в тугой барабан. «Бум!» - и пилоты крутят штурвал вправо, чтобы создать самолету правый крен, «Бум, бум!» - левый крен. Три удара - и пилоты отдают штурвал от себя, наклоняя нос самолета. Четыре удара - дружно тянут штурвал на себя. Флаг-штурман, семидесятилетний пенсионер, курил трубку с трехметровым чубуком и зеленым флажком указывал направление полета, а его штурманята раскручивали перед ним пятипудовый рулон полетной карты. Когда самолет входил в облака, две команды скороходов - марафонцев бежали к носу самолета, чтобы проверить показания приборов, и стремглав возвращались к командиру для доклада. Когда же «Сейнтер-пойнтер» заходил на посадку, сорок восемь бортмехаников брались друг за дружку и тянули на себя сектор общего газа. Если командир корабля ошибался в расчете на посадку и принимал решение уйти на второй круг, то всех работников аэропорта увольняли в отпуск на целую неделю. В момент приземления с командной вышки аэродрома стреляли из пушки, приветствуя доблестный экипаж.

Саша рассказывал с вдохновением истинного артиста. Мы были восхищены его талантом, отшлифованным в состязаниях с рассказчиками-умельцами, которыми так богата авиация.