Читаем Гайдамаки полностью

— Возвращаться нам нечего. Верно говорит Неживой — договариваться нам нужно с войском русским. Выгоним панов, установим нашу казацкую власть, тогда и соединиться легче будет. — Максим задумчиво открыл окно. Шум дождя теперь стал слышнее. — Хотя, думается мне, не простое это дело. Народ русский, он такой же, как и мы. А паны тоже такие, как и наши. Видано ли, чтобы пан за пана не вступился? Боюсь я этого. Эх, верно дед Мусий говорил, загнать бы их, да так далеко, чтобы и тут, на левом берегу, и в России как и звать-то их позабыли. Может, и будет такое. А пока что будем гнать польскую шляхту, откуда только можно. Попила она нашей крови. Мы тоже ихней кровушки не пожалеем. Мы Украине волю добудем! Завтра выступаем,

— Куда? — спросил какой-то сотник.

— На Корсунь.

Максим показал рукой. Все невольно посмотрели в окно, туда, где далеко на горизонте от города к лесу упала радуга. Она сняла разными красками и походила на дугу, старательно раскрашенную хозяином во всякие цвета, убранную в красивые свадебные ленты. Радуга переливалась сиянием, влекла к себе. Казалось, будто она указывает путь, зовет в поход. А где-то за нею догорал зажженный гайдамаками панский фольварк.

<p>Часть вторая</p><p>Глава 1</p><p>Уманский сотник</p>

Наступила обеденная пора, и жизнь на улицах шумного города стала затихать. Дружно застучали железными засовами лавочники, запирая деревянные лавки, выстроившиеся в два ряда посреди площади; из открытых настежь дверей базилианской школы выбегали школяры и, развевая длинными полами черных плащей, крикливыми табунками разбегались по переулкам. Они напоминали стайки суетливых скворцов. По середине улицы, мимо обнесенных изгородью и валом лавок, которые вместе с другими домами образовывали цитадель с каменной башней и двумя обитыми железом воротами, заложив руки в карманы белого суконного кунтуша, шагал Иван Гонта, старший сотник уманских городовых казаков, или, как они назывались по-новому, милиции. Завидев его высокую фигуру, лавочники оставляли засовы и замки, снимали шапки, склонялись в почтительном поклоне. Сотник кивал в ответ и ускорял шаг, пытаясь поскорее избавиться от заискивающих взглядов и льстивых улыбок. Наконец он миновал последнюю лавку и вышел за ворота, около которых стояла рогатка. Ею запирались на ночь ворота. Дальше улица тянулась между двумя рядами новых двухэтажных домов, поставленных панами из окрестных имений. В последнее время крестьяне стали очень неспокойными, и шляхтичи сочли за благо переселиться под защиту крепких стен и надежной охраны. Охрана состояла из двух тысяч казаков, шестисот человек пешего отряда, в котором были преимущественно молодые шляхтичи, и отряда гусар. Только здесь, за высокими стенами, паны были спокойны, ничто не угрожало их жизни. Граф Селезий Потоцкий — воевода, которому принадлежала Умань, выполняя наказ короля и сената, хорошо позаботился о защите крепости: ведь она стояла на пересечении дорог из Польши, Гетманщины, Запорожья и даже далеких Кавказа и Крыма. Город был окружен валом, рвом и надежно укреплен.

— Пане сотник, подожди, — вдруг послышалось со стороны.

Гонта оглянулся. С крыльца ратуши, громыхая по ступенькам тяжелыми сапогами, быстро сошел начальник уманских городовых казаков полковник Обух.

— Слышал новость? — забыв поздороваться, заговорил он. — Гайдамаки уже под Корсунем. Поначалу я так считал: собралось там с десяток лиходеев, пограбят пару сел — и назад в лес, а оно, смотри, как поворачивается. Только что паныч приехал из села… дай бог память… — Обух постучал ладонью по плоскому лбу, пытаясь припомнить название села, — забыл, как оно называется. Одна гайдамацкая ватага встретилась в лесу под тем селом с конфедератами. Эти с карабинами были, шли в шеренгах, как реестровое войско, но разбойники накрыли их таким огнем, что шеренги сразу расстроились и отошли к болоту. Капитан, начальник когорты, дважды выстраивал конфедератов в ряды и водил их в контратаку. В третий раз солдаты побросали карабины и побежали к болоту. Капитан кричал-кричал, а потом видит, что и ему несдобровать, взял да и бросился с конем в болото. Конь увяз, а его самого пулей убило. Ну, что ты на это скажешь?

— А что тут говорить? — пожал плечами Гонта.

После такого ответа Обух не стал продолжать разговор. Он вытер платочком вспотевшую шею и после некоторого молчания спросил:

— Ты куда идешь?

— Домой. — Гонта смотрел куда-то в сторону, поверх головы полковника. Его большие глаза были, как всегда, задумчивы и словно бы смотрели с удивлением. От этого казалось, что сотник всё время к чему-то прислушивается.

Перейти на страницу:

Все книги серии Казачий роман

С Ермаком на Сибирь
С Ермаком на Сибирь

Издательство «Вече» продолжает публикацию произведений Петра Николаевича Краснова (1869–1947), боевого генерала, ветерана трех войн, истинного патриота своей Родины.Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.Роман «Амазонка пустыни», по выражению самого автора, почти что не вымысел. Это приключенческий роман, который разворачивается на фоне величественной панорамы гор и пустынь Центральной Азии, у «подножия Божьего трона». Это песня любви, родившейся под ясным небом, на просторе степей. Это чувство сильных людей, способных не только бороться, но и побеждать.

Петр Николаевич Краснов

Приключения / Исторические приключения / Проза / Историческая проза / Прочие приключения

Похожие книги