Галерея «Максим»

– Свет, короче, зажигать нельзя, чтобы соседи не заподозрили, – инструктировал Максим. – И ставни с окон убирать тоже нельзя. У меня фонарик с собой, и тут где-то есть погреб, около него лежат свечи. Ими можно пользоваться, но только подальше от окна. Холодильник работает, там хавчик. Еще в погребе продукты есть. Обогреватель должен быть. И плитка электрическая.

– Да, неплохо тут все оборудовали, – присвистнул Гоча. – Слушай, а водка есть?

– Не знаю. Я об этом как-то не подумал…

– Хреново! Я выпить, край, как хочу! Нажраться и забыться! – подхватил Яр.

– Ну, давай посмотрим в погребе, – предложил Максим.

– Давай-давай! – обрадовался Ярослав. – Где тут волшебное светило? Ага, вот оно! Ты лезь туда и, если что найдешь, подавай мне или Гоче.

– Да погоди ты! – осадил его Гоча. – Давай сначала холодильник найдем. У меня колбаса в сумке, убрать надо, а то испортится, на хрен. Новую-то не купим.

– Еще надо обогреватель найти, – сказал Макс, – а то тут холодрыга такая! Вот он, вижу. – Он указал на новенький импортный масляный радиатор – не иначе мама позаботилась.

– И я кое-что нашел. – Гоча вытащил из-под шкафа старенькую электрическую «пружину».

– Класс! Давайте включим оба, быстрее прогреется, – обрадовался Яр. – Где тут розетки-то?

– Лишь бы проводка нагрузку выдержала, – проговорил Макс.

– Да ладно, – отмахнулся Яр. – Фиг ли ей будет!

Через некоторое время они уже полностью освоились в маленьком домике, состоящем из двух комнат и отгороженного закутка, служившего тут «кухней-столовой». Зажгли найденные свечи, осмотрели нехитрую мебель – узкий, но массивный шкаф, допотопный диван-книжку, узенькую тахту, качающийся стол, старый венский стул и пару табуреток. Слазили в погреб, там оказалось много чего интересного: всевозможные консервы, банки с соленьями, два блока сигарет и – о удача – трехлитровая банка с мутной жидкостью, судя по запаху, самогоном.

Наверху тоже нашлось чем поживиться: холодильник-карлик «Минск» был забит до отказа. В нем обнаружились сыр, колбаса, жареная курица, какой-то мясной рулет, молоко, кефир и еще куча всяких вкусностей – привезенное с собой уже просто некуда было впихнуть. Только теперь ребята осознали, насколько голодны. Забравшись с ногами на диван, они устроили настоящий пир – ели руками курицу, разрывая ее на части прямо в пакете, и запивали самогонкой. Яр, не переставая жевать, рассказывал, как тайком смылся из дома. По совету Макса он ни словом не обмолвился родителям, просто накидал вещей в сумку и дал деру, как только предки уснули. Гоча тоже поведал, с какими приключениями выбирался среди ночи со своей окраины. Максим строил планы на то, как они будут тут жить и чем заниматься. Точно следуя негласному договору, никто из ребят не затрагивал ни одной из неприятных тем, не говорил ни об аресте, ни о том, что послужило поводом для него.

Поев и выпив, парни стали от нечего делать шататься по дому. Заглянули в шкаф и – о чудо – обнаружили там старенький черно-белый телевизор «Горизонт». Стряхнув с него пыль, водрузили на табуретку и, зажав пальцы крестиками, включили. Заработал! Плохо, с помехами, изображение периодически дергалось, и ловилось всего три основных канала, но звук был очень даже ничего.

– Ну вот, хоть не так скучно будет! – обрадовался Гоча.

– Надо окна занавесить одеялами, что ли, – предложил Макс.

– Дык, там же ставни, – Яр икнул.

– Ну, чтобы не слышно было… Вдруг кто-то забредет на участок?

Из комнаты живо сделали кинозал – вместо штор повесили цветастое одеяло, телик поставили задней частью к окну, диван передвинули к стене напротив. Разлили по треснутым чашкам еще самогонки и уселись смотреть телевизор.

– Прикиньте, мужики, ща переключаем программу – а там наши рожи в криминальной хронике показывают, – Яр делано хохотнул.

– Да ладно, не мечтай! – ухмыльнулся Гоча. – Мы ж не банк ограбили, калибр маловат…

Без самогона, наверное, им было бы очень скучно. Но мутная белая жидкость в трехлитровой банке скрасила время. К вечеру они выдули уже почти половину бормотухи. Макс и Яр отрубились – первый на диване, второй на тахте в дальней комнате. Гоча, как самый стойкий, еще держался. Сидел за столом, ел копченую колбасу, откусывая прямо от батона, глядел одним глазом в телевизор и думал.