Галерея римских императоров. Доминат

Но, спасаясь от гуннов, за Дунай стали проникать и отдельные, со временем все более многочисленные, группы представителей других народов, в том числе и остготов, на что цезарь согласия не давал. А поскольку римляне на Дунае были не особенно сильны, ситуация быстро менялась не в их пользу. Уже в 377 г. вестготский вождь Фритигерн выступил с оружием в руках против римлян и разбил их в битве под Марцианополем, южнее современной Варны. С той поры германцы все смелее опустошали фракийские земли, а к ним присоединялись дезертиры иностранного происхождения из римской армии, рабы и обнищавшие крестьяне. Римляне, хотя и энергично сопротивлявшиеся, все больше оттеснялись на юг, а Фритигерн постоянно получал подкрепления из-за Дуная. Передовые отряды вестготов и их союзников разоряли земли чуть ли не до самого Константинополя.

В конце концов весной 378 г. Валент отказался от похода против персов и двинулся из Сирии на север. 30 мая он прибыл в Константинополь, однако встретили его весьма холодно, так как горожане были обижены тем, что император приехал только теперь, когда со стен города невооруженным глазом видны дымы пожарищ, устраиваемых варварами, которых он пустил в границы империи.

Тем не менее угроза нашествия и скорая война не помешали устроить игры, которыми по традиции отмечался adventus, то есть приезд правителя в один из крупных городов. Но стоило Валенту появиться в императорской ложе, как неприязненно настроенная толпа зрителей принялась скандировать, в частности, издевательские призывы: «Дай оружие, мы сами будем сражаться!» Разгневанный таким поведением жителей цезарь уже 11 июня покинул Константинополь, заявив, что как только разобьет готов, вернется сюда, чтобы сурово наказать столь недружественный ему город.

Это происшествие весьма неблагоприятно повлияло на дальнейший ход событий, ибо Валенту теперь нужны были успехи любой ценой и как можно скорее. Тем самым он бы успокоил общественное мнение и получил моральное право примерно наказать враждебные ему элементы в столице.

В окрестностях Адрианополя идущая в авангарде пехота под командованием Себастьяна застала врасплох отряд вестготов, который был нагружен огромными трофеями и чувствовал себя настолько в безопасности, что даже не выставил караулов. Отбитая добыча не поместилась ни в стенах Адрианополя, ни на просторном выгоне перед городом. Этот успех сослужил плохую службу римлянам, сделав их излишне самоуверенными, а вождя готов Фритигерна заставил усилить бдительность и собрать свои разрозненные отряды.

Тем временем римские разведчики доложили, что видели главные силы врага, — и они гораздо меньшие, чем предполагалось, и насчитывают всего 10 000 воинов! Однако разведка совершила роковую ошибку, так как обнаружила только часть сил германцев.

Валент разбил лагерь под Адрианополем и здесь принял комеса Рихомера. Тот прибыл прямо от цезаря Грациана с письмами, содержащими настоятельную просьбу не принимать сражения, пока не подтянется западная армия. И все же во время военного совета некоторые его участники, и прежде всего Себастьян, настаивали на том, чтобы сразиться немедленно, пока враг не сосредоточил свои силы. Правда, командующий кавалерией, Виктор, благоразумно советовал прислушаться к предложению Грациана, однако Валент, подзуживаемый льстецами и раззадоренный успешным до сих пор ходом кампании, постановил дать бой здесь и сейчас, ибо с какой стати делиться с кем-то верной победой.

Неожиданно к императору явился присланный из стана врага христианский священник, арианин, как и сам Валент. Посланец, гот по происхождению, передал письма от Фритигерна с требованием предоставить в распоряжение его народа всю Фракию, а он в таком случае обязался вести себя мирно. Но, по всей видимости, священник привез и другие, совершенно секретные послания, в которых Фритигерн советовал римлянам выстроить свои войска, как для боя, ибо в таком случае его воины, видя грозные ряды легионеров и величие императора, скорее готовы будут уступить. К посланцу отнеслись милостиво, но отправили его назад без ответа.

На рассвете 9 августа войска вышли из лагеря. Обоз оставили под охраной у стен города, а казну и символы императорской власти — в самом Адрианополе, где осталась также и часть высших чиновников. Уставшие от быстрого марша по горным дорогам римские солдаты увидали готскую стоянку только около восьмого часа утра, а шли с рассвета и по страшной жаре. Варвары стояли при своих сдвинутых в круг повозках; вскоре раздался их мрачный жуткий вой. Тем временем римские командиры построили части в боевой порядок. На правом крыле это сделали быстро — кавалерию там выдвинули вперед, а пехоту расположили чуть отступя; на левом же долго старались собрать всадников, так как многие отстали во время марша.

Вид четко разворачивающихся легионов, а также страшный лязг оружия и щитов привели варваров в ужас. Опять же они все еще ожидали подхода своей кавалерии, поэтому снова направили послов, которых цезарь, однако, не принял, так как они были людьми низкого звания. Готы тянули время.