Галиндес

Заключение. До настоящего времени в печати не появилось никаких опровержений тех оскорблений, которым подвергался сеньор Руа. Когда сеньор Ортис Арменгол позвонил сеньору Балагеру и обратил его внимание на этот факт, тот ответил уклончиво. Сеньор Руа часто приходит в Посольство Испании, напоминая о своем «праве» на опровержение в печати. Он уверяет, что в ходе одного из своих посещений судьи сеньора Кабраля Нобоа, который ведет дело по обвинению сеньора Руа в «мошенничестве», тот уверил его, что через четыре-пять дней в печати появится сообщение о снятии с сеньора всех подозрений, поскольку он признал факт самоубийства своего зятя. Приходится признать, что власти этой страны под различными надуманными предлогами продолжают доставлять неприятности сеньору Руа. (7 марта прокурор сеньор Аристи Ортис телеграммой вызвал сеньора Руа для того, чтобы он выполнил свои обязательства перед сеньором Мильсиадес Мехиа Карраско, выплатив ему свой долг. Сеньор Руа говорит, что Мехиа – полицейский, который, желая подработать, в свободное от работы время окрасил ему двери и некоторую мебель, деньги за что были ему выплачены сполна. Однако теперь этот человек утверждает, что он покрасил также и машину господина Руа, что последний отрицает. Сеньор Руа явился к прокурору в назначенное время, однако сеньора Мехиа там не оказалось. 8 марта сеньор Руа получил еще одну телеграмму, в которой ему приказано выплатить причитающуюся сумму в недельный срок.) Воспользовавшись тем, что Генеральный прокурор сеньор Франсиско Элпидио Берас был приглашен на обед в наше посольство, я в дружеской форме попросил его заступиться за сеньора Руа. Сеньор Берас попросил меня передать сеньору Руа, чтобы тот посетил его, однако о результатах этого визита мне до настоящего момента ничего не известно. Во всей этой крайне неприятной истории отчетливо видны ошибки и нестыковки в поведении полиции, ее непонятное упорство в преследовании человека, который должен быть оставлен в покое, а также жесткая репрессивная политика режима, неспособного на прощение. Я осмелюсь просить Ваше Превосходительство, чтобы с этим донесением был ознакомлен только ограниченный круг людей, поскольку в противном случае существование испанцев, проживающих в Доминиканской Республике, может быть осложнено. Мой экземпляр этого донесения перепечатан секретарем посольства и хранится в сейфе посольства в запечатанном сургучом конверте; предварительно из него вычеркнуты все имена. Да хранит Господь Ваше Превосходительство».