Галицко-Волынская Русь

Третий этап (конец XII — начало XIII в.) характеризуется значительным осложнением политической обстановки: обостряются старые противоречия и возникают новые. Возобновляется давний конфликт двух ближайших соседей — владимиро-волынской и галицкой волостей, ведущих борьбу за лидерство в регионе, истоки которой восходят ко второй половине XI в. и даже в более отдаленные времена. Остроты конфликту прибавляет то обстоятельство, что в конце XII в. в Галиче пресеклась прежняя княжеская династия и тем самым открылась благоприятная возможность для владимирских князей претендовать на галицкий стол. В эту борьбу активно вмешивались князья других русских земель, а также польские и венгерские правители, преследовавшие собственные политические интересы. Используя военную силу, они пытались жестко навязывать общине свою волю; для должного отпора такому нажиму собственных сил общине часто не хватало.

Активизируется противоборство вечевой общины и княжеской власти, особенно характерное для Галича: политически окрепшая община, имевшая сильную военную организацию, должна была вновь и вновь отстаивать свои демократические завоевания перед лицом опиравшихся на поддержку извне правителей. В итоге княжеский стол стремительно переходит из рук в руки, что сопровождается расправами политических противников друг с другом. Вдобавок ко всему усиливается напряженность в отношениях «старших городов» с «пригородами», стремившимися встать на путь самостоятельности.

В этой сложной и противоречивой обстановке происходит дальнейший рост общественно-политической роли и значения бояр. В условиях кризиса доверия к традиционным князьям из боярской среды выдвигаются общепризнанные лидеры, способные возглавить и повести за собой всю общину и в крайнем случае на какое-то время принять на себя княжеские полномочия. Расширяется функциональный спектр политической деятельности бояр. Отметим вновь возникающие внешне- и внутриполитические ее аспекты.

Впервые бояре без князя и его дружины возглавляют войско, не только участвующее в завоевательных походах вдалеке от родных пределов, но и защищающее рубежи и суверенитет своей земли от агрессоров, равно как и демократические права вечевой общины в отношении княжеского стола. Боярами активно осваивается дипломатическое поприще, прежде бывшее прерогативой княжеской власти: виднейшие бояре от имени общины завязывают политические и военные союзы с правителями соседних государств и с успехом пользуются полученной от них помощью. От имени общины бояре призывают на княжеский стол того или иного претендента, предоставляют и берут взамен необходимые гарантии условий договора с ним и в случае их нарушения поднимают людей против отступника.

Растет активность бояр и во внутриполитических делах, где им принадлежит роль организаторов и руководителей. Без их участия не обходится ни одно событие политической важности, внутриобщинные противоречия и конфликты разрешаются при их деятельном участии. В событиях рассматриваемого периода отчетливо видна индивидуальная роль бояр как лидеров веча, способных силой личного авторитета и умением убеждать привлекать к себе большинство и таким образом влиять на принятие вечевого решения. Нельзя исключать в действиях некоторых бояр мотивов личной выгоды, стремления к доходным должностям, реализуемого с приходом к власти «нужного» князя. Но добиться своего можно было, только одержав победу на вече, убедив собравшихся там граждан в необходимости данного решения как полностью отвечающего интересам общины.

В моменты, когда вечевая община терпела тяжелое поражение в борьбе с князем, использовавшим превосходящие военные силы внешних врагов, возглавлявшие общину бояре становились объектом жестоких репрессий. Нельзя усматривать в этом только месть победителя. Терроризируя бояр, новый правитель стремился повлиять на умонастроения простых людей, сломить волю к сопротивлению и в итоге полностью подчинить общину своей власти. Это не всегда удавалось, и тогда община под руководством бояр расплачивалась с тиранами той же монетой.

Относительная стабилизация внутриполитического положения наступает, когда перед общинами Юго-Западной Руси вновь, как и на первом этапе, возникает очевидная и безусловная внешняя угроза в лице монголо-татарских завоевателей. Основные общественные силы опять стремятся консолидироваться вокруг князя, внутренние разногласия отступают на второй план. Это объективно способствует усилению социально-политических позиций княжеской власти, отмечаемому в последний период княжения Даниила Романовича, принявшего под конец жизни королевский титул. С другой стороны, укреплению положения князя перед лицом вечевой общины способствовал переход русских князей под сюзеренитет ордынских ханов. «Тогда бяхоуть вси князи русции въ воли татарьскои», — говорит и повторяет летописец Владимира Васильковича в 70–80-х годах XIII в.[2940]