Галлия и Франция. Письма из Санкт-Петербурга

Третий сын Хлодомера, по имени Хлодовальд[53], был спасен с помощью знатных людей, которых позднее именовали баронами. Отказавшись от своего земного царства, он соб­ственноручно обрезал себе волосы, сделался клириком и, усердствуя в совершении добрых дел, стал пресвитером.

А Хлотарь и Хильдеберт поделили между собой королев­ство Хлодомера».[54]

Мы не сочли нужным что-либо менять в этом рассказе Григория Турского: он показался нам одновременно бес­хитростным, как глава из Библии, и драматичным, как сцена из Шекспира.

Через десять лет после этих событий умер в свой черед Теодорих, и его наследником стал Теодеберт[55], который присоединил к Мецскому королевству Бургундское коро­левство, завоеванное отцом, в то самое время, когда Хло­тарь и Хильдеберт уже собрали свои войска, чтобы отобрать у него наследство, как они это сделали в отношении сыновей Хлодомера.

Объединив королевства, Теодеберт первым принял титул короля Австразии и располагал значительными силами. Так что двое братьев осознали опасность своего предприятия и, повернув войска против Испании, захва­тили Памплону, Бискайю, Арагон, Каталонию и осадили Сарагосу, которая откупилась от разграбления, лишь уступив франкским королям тунику святого мученика Винценция. Вскоре после этого победители вернулись во Францию, привезя с собой драгоценную реликвию, и Хильдеберт построил в окрестности Парижа церковь Сен-Круа-де-Сен-Венсан, куда эта реликвия была поме­щена с величайшей пышностью и где она хранилась с величайшим благоговением.[56] Эта церковь сегодня — Сен-Жермен-де-Пре, самый древний памятник нынеш­него Парижа, сохранившийся со времен Меровингов.

В то время как на Западе происходили все эти собы­тия, Юстиниан начал трудную войну с варварами, захва­тившими Италию. Могущество франкских королей, воз­раставшее с каждым днем, уже заслуживало того, чтобы с ними искали союза. И потому Юстиниан направил к Теодеберту, чьи владения находились ближе всего к Ита­лии, послов, которые были уполномочены уступить ему от имени императора все права, сохранившиеся у Рим­ской империи на Прованс, где ей все еще принадлежали Арль и Ним.[57] Помимо того, Юстиниан дарует ему право руководить, как это делали императоры, играми, устраи­ваемыми в цирках двух этих городов. Он издает указ, который предписывает хождение на всей территории империи золотой монеты, отчеканенной новым королем Австразии и носящей его изображение: уникальная при­вилегия, в которой до тех пор отказывалось даже персид­скому царю. Однако эти предложения, какими бы бле­стящими они ни были, не соблазняют Теодеберта. Вместо того чтобы стать союзником Юстиниана, франкский ко­роль объединяется с Тотилой, чеканит золотые и сере­бряные монеты, на которых он изображен со всеми зна­ками императорского достоинства[58], и присваивает себе титул августа, подобающий только императорам; нако­нец, он вступает в союз с остготами и греками, доходит до Павии, захватывает там огромную добычу, оставляет Букцелена, своего наместника, защищать завоевания, которые оспаривает у него Велизарий[59], и возвращается в Австразию, где упавшее на него дерево калечит его настолько серьезно[60], что он умирает.

Теодеберт, правивший всего лишь тринадцать лет, за свои заслуги перед королевством удостоился прозвища «Полезный». Это единственный из всех королей, принад­лежавших к трем династиям — Меровингов, Каролин­гов и Капетингов, которому народ решил дать такое имя. Карл, Филипп II, Людовик XIV и Наполеон довольство­вались лишь именами «Август» или «Великий».

Ему наследовал его сын Теодебальд[61], умерший после семи лет правления. Хильдеберт, король Парижский, сошел в могилу вскоре после Теодебальда, и Хлотарь, ко­роль Суассонский, стал единственным, хотя и не мир­ным властителем Нейстрии и Австразии.

Из множества смут во владениях Хлотаря, затева­вшихся то внешними врагами, то внутренними, упомя­нем лишь бунт его сына Храмна[62]. Этот молодой человек объединился с графом бретонцев в союз, направленный против отца. Хлотарь выступил против них; два войска схватились врукопашную; бретонцы потерпели пораже­ние, граф был убит, а Храмн взят в плен, связан и заперт в какой-то хижине вместе со всей своей семьей, а затем сожжен вместе с ней.[63]

Спустя год Хлотарь умер в Компьене на пятьдесят пер­вом году жизни, в годовщину битвы в Бретани, в тот самый час, когда он погубил своего сына.[64]

Именно в конце этого царствования, когда тюрки стали устанавливать свое владычество в Азии, Велизарий и Нарсес отвоевали для империи Италию, Сицилию и южные области Испании.

После Хлотаря осталось четыре сына: Хариберт[65], Гунтрамн[66], Хильперик[67] и Сигеберт[68].