Гамаюн — птица вещая

Как после выяснилось, она сдавала большую полуподвальную комнату нескольким девицам и ретиво охраняла их покой от напористых кавалеров из близко расположенного автохозяйства.

Девицы встретили Николая и Жору жеманно и полуприветливо.

Одна из них расчесывала косу деревянным гребнем. Она обернулась, из-за волнистых волос блеснули зубы и синие глаза. «Женихи пришли, хозяйка?» Сурово ответив на плоскую любезность Квасова, девица предупредила: «Тут все комсомолки, с подземных работ. И лучше не мешайте отдыхать девочкам».

Вышли по каменной лестнице, сопровождаемые хозяйкой до порога.

Перед следующим «заплывом» Николай посовестил друга:

— Нельзя так, Жора. Уж больно ты развязен.

— Такая конструкция, Коля, — ответил Жора, нимало не обидевшись. — Неравнодушен к женской красоте.

— Я предупреждаю, Жора. Приедет Марфинька, не вздумай кружить ей голову...

Квасов рассмеялся, глаза его блеснули.

— Убей меня, если решусь на подобную подлость! Моя заинтересованность бескорыстная. Я имел случай изучить твой беспомощный характер в части организации быта. Без моего шефства на первых порах тебе будет трудновато... — И они пошли по улице, еще сохранившей на мостовых и у бровок кучи черного недотаявшего снега. — Если, Коля, хочешь знать истинную правду, приподниму для тебя занавес. Только это совсем другая опера... — Квасов замялся. Натужно подбирая слова и, по-видимому, испытывая чувство неловкости, он рассказал Николаю о том, как случайно познакомился с Аделаидой.

— Верь не верь, а чистая случайность. Ни я ее не искал, ни она меня. Только позже я узнал о твоих с ней отношениях...

— Не было у меня никаких отношений! — вспылил Николай.

— Какие-то были, — добродушно смягчил Жора. — Познакомился до армии, заходил после армии. Достаточно... Ну ладно. Встретил я ее возле Инснаба, у железных дверей Елисеева. Туда пробиваются всякие любительницы и пижоны. Ну, там Адель и я сразу размотали большой кулек продуктов и напитков, которые я купил для Фриды Майер. Уверяю тебя, в первый вечер я не осмелился даже случайно к ее кругленькой коленке прикоснуться. Думал: напал на божество. И если хочешь знать, то и сейчас вполовину так думаю... Завяз я, Колька, с Аделью и глух теперь ко всем другим соблазнительницам. О тебе она рассказала без всякого хамства. Как хошь расценивай, грешен...

Бурлаков шагал молча, обдумывая эту и в самом деле странную встречу, случившуюся в большом городе, где можно полвека прожить и ни разу не встретить снова промелькнувшее однажды лицо.

— Она была одна? — спросил Николай.

— Конечно. — Квасов взял друга под руку и шепнул ему на ухо: — Свободна и приманчива.

Бурлаков хотел спросить про Коржикова, и эта фамилия чуть было не слетела с его языка. Но он не испытывал дурного чувства к Аделаиде и решил не подводить ее.

— Как ты смотришь на все это? — Квасов спрашивал серьезно, тем более не хотелось разочаровывать его.

— Не знаю... — уклончиво ответил Николай. — Если бы она по-настоящему полюбила тебя, узнала ближе... Ведь ты замечательный парень, Жорка! Женщина тебя может полюбить не только за кулек с продуктами.

— Спасибо, Коля, другого я от тебя и не ожидал... — сказал чуточку растроганный Жора. — А теперь сворачиваем сюда, есть еще одна «хватера». Попытка не пытка, а спрос не беда...

Так они обошли десять или пятнадцать конур, с одинаковыми старушками и разными обоями. Одни старушки заламывали без зазрения совести, другие называли «божецкую цифру», зато требовали от жильцов «никого не водить, спиртного не пить, свет гасить». Старушки впускали не сразу, сначала долго выясняли: кто, откуда, «по чьей рекомендации». Николай готов был согласиться на любое пристанище для сестры. Жора уговаривал не спешить, пока время терпит.

— Для девчонки лучше угол снять, чтобы жила под присмотром, — говорил Николай.

— А зачем присматривать? Что же, ты не доверяешь ей?

— Ей доверяю, а окружающей среде...

— Но окружение будет надежное, Коля. Беру на себя...

Наконец была облюбована узкая клетушка в бревенчатом доме, стоявшем на взгорке кривой улочки. Из окошка открывался вид на крыши, печные трубы. Если всмотреться, можно было увидеть блестевший за кронами лип серебристый овал озера в зоопарке.

Хозяйка зажгла лампочку в коридоре и проводила их приветливо. Жора осторожно пожал ей руку и спустился по заскрипевшим ступеням лестницы походкой баловня судьбы.

— Это дело в шляпе, Колька. Забудем о нем. Теперь отметим субботний день березовым веником в Централке, раздавим традиционную перцовку и после этого с чистыми руками приступим к следующим свершениям. Как насчет бани? Или твоя крестьянская душа на мочалке экономит?